Пусть и он сюда с Ниночкой переедет, будем семьей. У меня голова кругом идет, Арсений, и ты натворил, и переворот этот еще.
Планы Таисии Николаевны напугали Арсения Васильевича еще больше, чем переворот и конфискация лавки, но там все устроилось благополучно – через две недели вдова с сыном перебрались к тетке на Выборгскую сторону. Из мастерской удалось спасти отличную зингеровскую машинку и целый ящик ниток.
За окном протопали сапоги. В соседний дом, кажется. Аресты теперь проходили почти каждую ночь, каждую ночь слышались крики и ругань, каждое утро пустела какая-то квартира. Надо все-таки отвести Нину к Лиде – на всякий случай. Хотя Охта – такая окраина, нигде сейчас не безопасно.
На улице было тихо. Может быть, просто так прошли товарищи… надо лечь спать, отдохнуть.
В дверь тихо постучали. Арсений Васильевич едва не подпрыгнул, но потом понял – чека стучит не так… кто же там, кто явился ночью? Он подумал о Лиде и скорее пошел к дверям:
– Кто там?
– Это я…
– Кто это – я?
За дверью молчали.
– Говори кто, а то не открою!
– Я…
Арсений Васильевич узнал голос. Охнув, он отпер большой засов.
Володя стоял на пороге, в накинутой гимназической шинельке, без шапки. Он поднял голову, и Арсений Васильевич едва не вскрикнул – на лице мальчика был такой страх и отчаяние… Смирнов скорее втащил его в переднюю:
– Что, Володенька? Что случилось, мальчик мой?
Володя тяжело глотнул. Он попытался было что-то сказать, но слова не шли, он весь дрожал и левой рукой как-то странно вытирал уголок рта. Арсений Васильевич обнял его и прижал к себе.
– Тихо, тихо, малыш… успокойся, никому тебя не дам… что сделалось, кто обидел моего мальчика?
Володя отстранился от него. Он снова пытался что-то сказать, но губы не слушались, он все трогал уголок рта, и наконец выдавил:
– Папу…
– Что? – охнул Арсений Васильевич, – что, Володя?
– Папу… арестовали.
Арсений Васильевич непроизвольно перекрестился. Господи твоя воля, вот оно как… что ж, этого следовало ожидать – богатый инженер, резкий, откровенный, сдерживаться не считал нужным, Володя ведь в него такой – не промолчит, не отсидится в уголке… что же теперь с ним будет, что будет с его семьей? Главное – мальчишку как жалко!
Нина заворочалась в кровати:
– Папа, что случилось?
Она откинула одеяло и вскочила:
– Володя? Папа, что, уже утро?
– Нет, доченька, ночь…
– Что случилось, папа? – спросила Нина дрожащим голосом.
Арсений Васильевич крепче прижал к себе Володю.
– Ниночка, Якова Моисеевича арестовали.
Нина, ничего не говоря, смотрела на них расширившимися от страха глазами.
Володя поднял голову.
– Они его уводили, мама и сестры плакали… я хотел его спасти, я на них бросился… а солдат… он меня отшвырнул… на пол… я…я…
И он