Я хочу родить ребенка. Хочу родить ребенка».
По словам Сьюзен, она посмотрела Шэрон в глаза и сказала ей: «Слушай меня, сука, мне на тебя наплевать. Мне все равно, будет у тебя ребенок или нет. Лучше готовься. Сейчас ты сдохнешь, и мне от этого ни жарко ни холодно».
– Через пару минут она уже была мертва: я убила ее, – прибавила Сьюзен.
Убив Шэрон, Сьюзен заметила кровь на своей ладони. И попробовала на вкус.
– Ух, вот это класс! – поделилась она с Вирджинией. – Я еще подумала: вкусить смерти, но даровать жизнь. Ты когда-нибудь пробовала кровь? Она тепленькая, липкая, вкусная.
Грэхем сумела выдавить новый вопрос: что чувствовала Сьюзен, убивая Шэрон Тейт, с ее беременностью?
Сьюзен бросила на Вирджинию лукавый взгляд:
– А я-то решила, ты все понимаешь. Я любила ее, и, чтобы суметь убить, мне пришлось убить часть самой себя.
– А, ну да, я поняла, – ответила Вирджиния.
Ей хотелось вырезать ребенка из чрева, сказала Сьюзен, но у них уже не было времени. Они планировали вырезать у всех этих людей глаза, размазать по стенам, отрезать им пальцы.
– Мы собирались покромсать их на куски, но ничего не вышло из-за спешки.
Вирджиния спросила, как Сьюзен чувствовала себя после убийств. Та отвечала:
– Я словно летела на крыльях; очень устала, но обрела мир. И я знала, что это лишь начало Helter Skelter. Теперь-то мир захочет выслушать нас.
Грэхем не поняла, что Сьюзен разумеет под Helter Skelter, и той пришлось пояснить. Впрочем, она говорила так быстро и с таким очевидным возбуждением, что Вирджиния лишь с трудом улавливала смысл сказанного. Вроде бы у них была группа, которую собрал Чарли, и они были избраны, чтобы стать новым сообществом, выйти на свет, распространиться по всей стране и по всему миру, выбирать людей наугад и казнить их, чтобы спасти, удалив с этой планеты.
– Надо иметь в сердце настоящую любовь, чтобы делать это ради людей, – пояснила Сьюзен.
Четыре или пять раз на протяжении рассказа Сьюзен Вирджинии пришлось предостерегать ее и просить говорить потише: кто-нибудь мог услышать. Сьюзен, улыбнувшись, заявила, что это ее ничуть не беспокоит. У нее отлично получалось изображать дурочку.
Пропажу своего ножа Сьюзен обнаружила уже после того, как они покинули усадьбу Тейт. Она посчитала, что нож утащила собака:
– Ты же знаешь, какими несносными бывают порой собаки.
Подумав, не стоит ли вернуться и поискать, решили не возвращаться. Кроме того, на столе она оставила отпечаток ладони.
– Я только потом сообразила, – сказала Сьюзен, – но мой дух был столь силен, что отпечатка даже никто и не заметил, иначе меня бы давно уже поймали.
Насколько могла понять Вирджиния, убийцы переоделись сразу, как вернулись к машине. Затем, отъехав на какое-то расстояние, остановились у фонтана или другого источника воды, чтобы сполоснуть руки. Сьюзен рассказала, что к ним подошел какой-то мужчина, пожелавший узнать, чем это они занимаются. И принялся кричать на них.
– Ну-ка, – продолжала Сьюзен, – кто это, по-твоему, был?
– Ума