поведала ей о рассказах Сьюзен Аткинс.
– И что бы ты стала делать? – спросила она у Ронни. – Если только она не врет… Боже мой, это же ужасно. Зачем только она мне рассказала…
Ронни сочла, что Сэди «все это выдумала. Должно быть, газет начиталась».
Единственным способом узнать наверняка, решили они, будет расспросить Сьюзен и постараться выяснить подробности, которые известны только убийцам.
Вирджиния придумала, как это проделать, не вызывая у Аткинс подозрений. Хоть она и не говорила об этом Сьюзен, Вирджиния Грэхем интересовалась убийствами на Сиэло не только из праздного любопытства. Она знала Джея Себринга. Одна из подруг Вирджинии, работавшая у Себринга маникюршей, познакомила их в «Луау» несколько лет тому назад, вскоре после того как стилист открыл свой магазин на Фейрфакс. Это было шапочное знакомство: не клиент, не дружок, а тот, кому можно кивнуть на вечеринке или в кафе. Странное совпадение, что Сьюзен поделилась своей тайной именно с ней.
Но было еще одно совпадение: Вирджиния бывала в доме 10050 по Сиэло-драйв. В 1962 году она со своим бывшим мужем и еще одной девушкой подыскивали тихое местечко, подальше от городского шума, и узнали, что дом 10050 по Сиэло сдается внаем. Там никого не оказалось, поэтому они просто заглянули в окна основного здания. Грэхем мало что помнила о нем: лишь то, что оно напоминало вытянутый в длину амбар, – но на следующий день за ланчем сказала Сьюзен, что бывала там, и спросила, по-прежнему ли внутренние помещения выдержаны в бело-золотой гамме. Всего лишь догадка, не более. Сьюзен ответила: «Не-а» – и не стала углубляться. Тогда Вирджиния рассказала ей, что была знакома с Себрингом, но Сьюзен не выказала особого интереса. На сей раз Аткинс не хотелось болтать, но Вирджиния настаивала, впитывая разрозненные клочки, крупицы сведений.
Они познакомились с Терри Мельчером через Денниса Уилсона, игравшего в рок-группе The Beach Boys. Они – то есть Чарли, Сьюзен и остальные – какое-то время жили у Денниса. Вирджинии показалось, что «они» испытывали к Мельчеру неприязнь, поскольку того интересовали только деньги. Вирджиния выяснила также, что убийства на Сиэло произошли между полуночью и часом ночи, что «Чарли – любовь, чистая любовь» и что, когда втыкаешь в кого-то нож, это «очень приятное ощущение».
Она также узнала, что, кроме убийств Хинмана, Тейт и Лабианка, «есть больше… и еще больше – до того… Еще троих мы уложили в пустыне…»
Клочки, крупицы. Аткинс не открыла ничего, что могло бы подтвердить правдивость ее рассказов.
Тем вечером Сьюзен подошла к кровати Вирджинии и присела на краю. Та листала журнал о кино. Увидев это, Сьюзен заговорила. И рассказ этот, гораздо позднее скажет Грэхем, был еще более дик, чем все ее предыдущие истории. Он был столь невероятен, что Вирджиния даже не упомянула о нем Ронни Ховард. Никто в это не поверит, решила она. Ибо Сьюзен Аткинс одним залпом выдала ей весь «черный список» лиц, которым вскоре предстоит умереть. Все были знаменитостями. И затем, по словам Грэхем, Сьюзен описала в отвратительных подробностях, какая именно участь ждет Элизабет Тейлор, Ричарда Бёртона, Тома Джонса, Стива Маккуина и Фрэнка Синатру.
В