По волжскому пути импортное сукно доходило вплоть до Москвы. В связи с этим, уместно привести упоминание в духовной грамоте Московского князя Ивана Ивановича, отца Дмитрия Донского, такой одежды, как «опашен скорлатен»[566], то есть алой шерстяной ткани, под которой следует понимать самый распространенный сорт ломбардского сукна. Именно такую генетическую связь устанавливал Пеголотти в своем трактате, явившемся товароведческой энциклопедией средневековья: «ломбардские материи, которые называют скарлат»[567].
В нотариальных записях 70-80-х гг. XIV в. называются десятки типов одежды и других текстильных изделий, сшитых из импортных тканей. Западное происхождение имела «миланская гонна», то есть длиннополая рубаха, служившая, по словам Петрарки, рабочей одеждой для генуэзских моряков[568]. Известны также «кади»[569], изделия из белой шерсти, производившиеся прежде только в испанском Кадисе, а потом распространившиеся по всей Европе. Записи массариев Кафы тех же лет свидетельствуют о распространении в городе флорентийских и миланских сукон, различных, тонких материй[570], которые к XV в. потеснили продукцию старых центров Фландрии и Франции. В составе ввозимого в Кафу текстиля появились сукна из Англии[571] и Германии [572].
Нередко одновременно с элитным сукном везли ткани попроще: из конопли, льна, или хлопка. Кафским нотариям была известна бумазея[573], самые известные сорта которой ткались в Генуе и Перудже[574]; упоминался также холст, происходивший, в основном, из Генуи и ее предместий – Савоны, Асколли и Фермо[575]. Бытовала еще саржа[576], ткавшаяся в Лигурии. Пользовалась спросом легкая, прозрачная ткань, вроде сатина[577].
Но, пожалуй, самыми популярными на кафинском рынке были скамандри[578] и бокаран[579]. Первая ткань получила свое название по реке Скамандер в области Троады; она ткалась из хлопка в различных центрах Византии и, возможно, Трапезундской империи, если вспомнить «керасунтские скамандри»[580]. Вторая ткань напоминала лощенку; она также производилась в Византийской империи; наибольшей же известностью пользовался белейший кипрский бокаран, упомянутый в «Декамероне» Джованни Боккаччо[581]. Скамандри и бокаран играли зачастую роль денежного эквивалента в черноморской торговле.
Определенная часть текстильного импорта потреблялась в портняжном ремесле Кафы, где в ту пору действовали портные, стригали сукна, суконщики, красильщики тканей, шерстянщики и настоящие кутюрье, мастера по изготовлению одежд[582].
Несмотря на все эти, достаточно показательные факты, не складывается убеждение в сколько-нибудь широком распространении импортных тканей на Севере. Сукно, скорее всего, составляло достояние лишь знати. Не случайно археологически и археографически оно засвидетельствовано только находками в погребениях адыгейских