1910–1920-х годов, с другой – имеют свои хронологические, концептуальные, личностные и художественные измерения. Сквозь призму творчества Достоевского Элиот размышляет о собственной жизни (письма, поэзия), современной истории и политике (редакторская деятельность в журнале «Крайтерион», эссеистика), литературе (литературная критика). В поэзии («Любовная песнь Дж. Альфреда Пруфрока», «Бесплодная земля», «Четыре квартета» и др.) Элиот философски осваивает и художественно преломляет темы, мотивы, образы, мифологемы и идеологемы, «закрепленные» за Достоевским в культурном сознании Европы.
О значении творчества Достоевского для Элиота, о типологических схождениях и параллелях мeжду ними писали в своих работах такие американские и британские исследователи, как Дж.С. Поуп, Г. Смит, Дж.М. Хайд, Т. Пачмасс, Д. Эйрз, Н. Хагроув и др.55 Одним из первых исследователей, обратившихся к этой теме, был американский литературовед Джон Поуп (John Pope). В его статье «Пруфрок и Раскольников», опубликованной в журнале «Эмерикэн Литриче» («American Literature», 1945–1946 гг.), представлен сравнительный анализ «Любовной песни Дж. Альфреда Пруфрока» (1911, опубл. в 1915) и «Преступления и наказания» в переводе Констанс Гарнетт (1914). Поуп выделяет темы, мотивы, образы, которые генетически могли быть связаны с романом Достоевского: темы Гамлета и Лазаря, урбанистический колорит, лейтмотив сомнений, терзающие Пруфрока («И конечно, будет время // Подумать: «Я посмею? Разве я посмею?»56) и т.п. Поуп считает, что роман «Преступление и наказание» определил траекторию развития всего творчества Элиота на многие годы: «Из темы и символов “Пруфрока”, первого из зрелых стихотворений Элиота, ясно прочерчивается путь, ведущий к всестороннему рассмотрению проблемы духовного бесплодия в “Бесплодной земле”, и далее через “Бесплодную землю”, в которой тема регенерации начинает заявлять о себе уже более позитивно, к последнему из “Четырех квартетов”. Это, по меньшей мере, любопытно, и я думаю, это свидетельствует о том, что именно это начало уже содержало в себе ростки подобного финала, таким образом, “Преступление и наказание” предвосхитило весь путь духовного развития»57.
Впервые с творчеством Достоевского Элиот познакомился во время пребывания в Париже, в свой «annus mirabilis» 1910–11 гг. Увлечение Достоевским ему передал его парижский приятель, наставник и начинающий писатель Ален-Фурнье. В 1910 г. Элиот впервые читает «Преступление и наказание», «Идиота» и «Братьев Карамазовых» в переводе на французский язык. В том же году он посмотрел драматическую постановку Ж. Копо и Ж. Круэ по роману «Братья Карамазовы» в Театре искусств (Théâtre des Arts)58. О знакомстве с творчеством русского писателя он сообщает в 1946 г. в послании Поупу, автору статьи «Пруфрок и Раскольников». В своем письме от 8 марта, являющемся откликом на статью Поупа, Элиот вспоминает о том глубоком впечатлении, которое на него произвело чтение романов Достоевского: «Стихотворение “Пруфрок” было задумано где-то в 1910-м. Мне кажется, что когда я приехал в Париж осенью того года, я уже написал несколько фрагментов, которые впоследствии вошли в основной текст, но сейчас, по прошествии времени, я уже не