которые Павел аккуратно складывал в траве, являлись наглядным подтверждением приличных объёмов, принятых «на грудь». Языки Любы и Нины уже заплетались, но они не желали останавливаться. Шестернёв попытался было их урезонить, однако у него ничего из этого не вышло. Взбалмошные подруги пьяно галдели и требовали продолжения веселья.
Когда сумерки незаметно подкрались к разгулявшимся туристам, Николай вдруг вспомнил о палатке.
– Друзья мои, нам нужна ещё одна крыша, однако.
– На кой хрен она нам, если есть шалаш? – вытянув руки вверх, задала вопрос Нина.
– Ниночка, все мы там не поместимся. К тому же, как бы это лучше выразиться, – Николай на секунду замялся, – у Тимофея Игнатьевича и Надежды Михайловны сегодня что-то вроде брачной ночи. Шалаш построен для них.
– Коля, что ты мелешь? Какая брачная ночь? – с большим смущением одёрнул друга Шестернёв.
– Ты же сам говорил, что палатка четырёхместная, и её пространства на всех не хватит. Вот мы и поставили шалаш, как дополнительную жилплощадь.
Шестернёв был холост. С Надеждой Михайловной, солидной и самостоятельной женщиной, он познакомился совсем недавно. Успели несколько раз повстречаться у неё в двухкомнатной квартире, и – всё. Тимофей Игнатьевич, давно не имевший женской ласки и домашнего уюта, сразу влюбился в неё и готов был сделать ей предложение. Друзья отговаривали от скоропалительного решения, советовали повременить. Шестернёв работал простым инженером и, вполне понятно, испытывал некоторые финансовые затруднения. Пригласить возлюбленную на отдых за границей он, естественно, не мог. Оставалось одно: полюбоваться российскими красотами. Свой выбор он остановил на сварливой уральской реке. К большому удивлению Тимофея Игнатьевича, Наденька согласилась без колебаний.
– Тогда объясните мне, как вы собираетесь жить в ней на плоту? – не унималась Любочка.
– Двое из нас всегда будут находиться вне палатки. На боевом дежурстве, так сказать, – неожиданно высказался молчун Паша.
Глаза Шестернёва засветились благодарностью, он облегчённо выдохнул. Вступать в полемику с изрядно захмелевшей женщиной ему не хотелось.
– В таком случае предлагаю бросить жребий, – не желая уступать место в шалаше, заявила неугомонная блондинка. – Наши мужчины тоже не прочь провести брачную ночь.
Любочку качнуло, она едва устояла на ногах.
– Нинуль, ты согласна провести брачную ночь с Колей? – уже не контролируя себя, икнула Любаша.
Павел взглянул на свою подругу и поморщился, как от зубной боли.
– Всё. Вопрос закрыт, – решительно заявил он. – Никакого жребия. Тимофей и Надя – в шалаше, остальные – в палатке.
Мужчины быстро поставили палатку, занесли спальные мешки.
– Извините, друзья, но я объявляю отбой в лагере. – Тимофей Игнатьевич взял два рюкзака, свой и Надин, и понёс их к шалашу.
– Всем спокойной ночи, – Надежда Михайловна поднялась и последовала за Шестернёвым.
Усталость