Горячо заверяла служанка.
И вот решающий час пробил. Бланшар прогулялся по внешним бульварам, искоса бросая взгляд на огромный циферблат в часовой лавке. Затем, быстрым шагом направился к дому тётки, напротив которого расположилась книжная лавка Сержа Пуассона. Там, он с вниманием перелистывал книги и просто извёл хозяина вопросами, словно въедливый читатель, что не решается заплатить, пока не убедится в ценности товара. А когда Пуассон склонялся над книгой, он бросал быстрый взгляд в окно, выходившее на подъезд нужного ему дома. Наконец, дверь распахнулась и Вероник с воплями выскочила на улицу. Служанка визжала, как полоумная и звала на помощь. Не прошло и пяти минут, как лавочники и случайные прохожие сгрудились возле неё.
– Что там случилось? – Невозмутимо проронил Бланшар, делая вид что прислушивается.
– Не знаю, сударь. – Озабоченно бросил Пуассон. – Но думаю, следует взглянуть.
Эжен, стараясь унять внутреннюю дрожь, придал лицу выражение любопытства и поспешил за хозяином. Вероник заламывала руки и всхлипывая, просила помощи. С мадам что-то произошло, она внезапно побелела, вытаращила глаза и завалилась в кресле набок. А теперь, она хрипит и не может произнести ни слова.
– Да надо же послать за доктором! – Послышалось в толпе зевак.
– Да, да, скорее пошлите за доктором. Вон, мальчишка Лавиней мигом сбегает за ним!
– Что-то с тётушкой Октавией?! – Старательно округлив глаза воскликнул Эжен.
– Ах, сударь! Господин Бланшар, – сбивчиво забормотала служанка. – Прошу вас, пойдите со мной, я просто помру со страху если войду в дом одна!
Молодой человек нерешительно переминался с ноги на ногу, поглядывая на соседей, словно ища поддержки и совета. Меж тем, привлечённый шумом, к ним направлялся полицейский сержант, толстяк Трюбло. Промокнув вспотевший от быстрой ходьбы лоб, он выслушал словоохотливых соседок и важно произнёс:
– Сударь, если не ошибаюсь, вы племянник хозяйки? Думаю, вам и впрямь следует пройти в дом. А что, за доктором послали? – Обернувшись к зевакам, уточнил он.
Эжен нарочно держался позади сержанта, делая вид что вовсе оторопел и не понимает что произошло. Вероник двигалась следом, хныча в поднятый фартук. Почти у самой двери тёткиной комнаты Бланшар, чуть приотстав, отвёл подрагивающую от волнения руку назад и раскрыл ладонь, словно для подаяния. Служанка быстро опустила в неё бутыль и вновь захныкала, громко шмыгая носом. Эжен незаметно сунул бутылочку во внутренний карман пальто.
Старуха была мертва. Это было понятно и без вердикта врача, что прибежал минут через пять. Ему осталось только написать свидетельство. Возле кресла валялась склянка зелёного стекла, которую сержант, пыхтя от усердия, старательно осмотрел со всех сторон.
– Что это? – Хмуро спросил он.
– Микстура хозяйки. – Испуганно прошептала Вероник. –