служанки, при всём обожании к жениху вызывали у неё искреннее возмущение.
– Это мерзость, Эжен! Настоящая мерзость! На такой разврат могут соглашаться только продажные девки!
– Ну и зануда ты! Можно подумать, что я лишил тебя невинности и совратил честную девушку. – В сердцах бросал молодой человек.
– Ну знаешь! Я и не убеждала тебя в своей непорочности, но это не значит, что я позволяла себе лишнего и готова развратничать! Да я сгорела бы со стыда, посмей только проделать подобное! Господь наделил людей ртами не для такой гадости!
Подавив жгучее желание отвесить любовнице оплеуху, Эжен, как обычно, хватал шляпу и отправлялся в поисках утех на стороне. Ни раз он задумывался над тем, с каким бы наслаждением и вовсе дал надоевшей девице пинка под зад. Ему вполне по средствам нанять услужливую старуху, что молча станет выполнять работу по дому, не требуя внимания. Но страх, что обиженная любовница разоблачит преступление, сковывал ему руки.
Бланшар аккуратно поставил точку на очередном листе рукописи и промокнул чернила, как вдруг, в комнату без спросу вошла Вероник.
– В чём дело? – Хмуро проворчал он. – Я же просил не отвлекать меня во время работы.
– Мне надо кое-что сказать, Эжен. Поверь, это очень важно…
Бланшар обернулся и с удивлением уставился на служанку. Видно она и впрямь готова сообщить нечто серьёзное. Осунувшееся лицо её было бледно, глаза горели как в лихорадке. Она застыла посреди кабинета стиснув руки под фартуком и видно собиралась с силами.
– Ну что случилось. – Миролюбиво спросил молодой человек.
– Я… я… хотела бы знать когда ты планируешь венчание, Эжен. Надо сделать это как можно скорее. – Отрывисто бросила она.
– О Господь всемогущий, опять ты за своё. Сколько раз тебе говорить, что сейчас не подходящее время. И хотя рукопись почти закончена, мне нужно внести кое-какие правки, потом переписать начисто, а затем…
– У нас будет ребёнок, Эжен! – Страдальчески выкрикнула Вероник, не дослушав навязших на зубах отговорок. – Давай обвенчаемся и пиши сколько угодно, я готова и вовсе не заходить в кабинет.
Эжен молча смотрел на служанку. Известие так огорошило его, что он совершенно растерялся. Ребёнок? Нет, ни за что! Ещё эдакой обузы ему не хватало! Какой-то жалкий младенец готов встать между ним и его, почти достижимой, мечтой! Пережить столько горьких разочарований и в угоду неизвестно кому зачеркнуть всё одним махом? Какой же он осёл, отчего бы ему сразу не задуматься, что общая постель, в итоге, может привести к такому плачевному результату! Вот дурак! Нет, нет, нет! Он просто обязан придумать выход. И главное, что бы он устроил самого Бланшара, и плевать понравится ли он Вероник.
Молодой человек провёл по лицу ладонью словно пытаясь стереть выражение откровенного бешенства и ровным голосом произнёс.
– Хорошо,