на одном месте.
«Зиндан! – неожиданно догадался он. – Неужели у них есть пленники?..»
Проследив за взглядом Дениса, Бурхан затоптал окурок и сказал:
– Мне кажется, ты уже вполне созрел для важного разговора, – решительно поднявшись на ноги, он предложил: – Пошли… потрещим. Чего зря время терять.
– Пошли – так пошли…
Держась одной рукой за стену, парень осторожно встал на дрожащие ноги, ожидая лавины головокружения, но ничего: организм быстро восстанавливался после купания в ледяной речке, и Денис испытал лишь легкую тошноту. Она, словно пьяная спутница недомогания, зудела где-то в районе гортани. Напрягала.
Справа от пустующего загона он заметил натянутую веревку, на которой просушивались его вещи.
Отпустив стену и пошатываясь, словно пьяный, он пошел за громилой. Денис в очередной раз удостоверился, что он зачем-то нужен недобитым бандитам. На него делали какую-то жизненно важную для них ставку. Значит нужно продумать линию поведения в предстоящем разговоре и попытаться вести свою игру. Проходя мимо своих вещей, он, словно ненароком, стянул с веревки свою курточку и накинул на плечи.
Бурхан услужливо открыл перед ним дверь, и Денис, глядя под ноги, шагнул в полумрак (как он для себя уже окрестил) штабной землянки. Отчетливо запахло въевшимся в стены табачным дымом и (обалденным!) запахом жареного мяса. Желудок требовательно, словно дикий зверь в преддверии сытной трапезы, заурчал, и Денис почувствовал зверский аппетит.
– Накурились? – донесся знакомый голос, и Денис поднял голову.
Интерьер штабной землянки в корне отличался от помещения, в котором он очнулся. Стены и потолок были обшиты тщательно подогнанными друг к дружке, одинаковыми по размеру, словно они выросли в инкубаторе для деревьев, ошкуренными деревяшками. Пол чисто подметен, в углу стояла аккуратно застеленная солдатская кровать. Стену рядом с ней украшал домотканый коврик веселенькой расцветки. Посередине комнаты, будто военачальник, примостился массивный стол ручной работы, а по краям, будто его ординарцы, сбились в кучу три табурета.
– Присаживайся, – Амир дернул подбородком в сторону стола. – Поговорим.
Денис уселся на краешек табурета и с жадностью уставился на отполированную до блеска столешницу: крупные куски жареного мяса (по запаху – баранина) исходили крутым парком, пласты соленой рыбы наполняли рот слюной, а стопка так и просилась в руки. Пучки зелени, разнообразные рыбные консервы, малюсенькие тарелочки с бурым (явно непередаваемым по вкусовым качествам) соусом и как глава всего этого застольного разнообразия – треугольная бутылка виски в центре стола. Правда, наклейка была Денису незнакома.
Амир улыбнулся.
– Кушай, – благосклонно разрешил он и присел рядом. – По нашим кавказским обычаям для гостя – все самое лучшее! – слово кавказским он особо подчеркнул. – Гостеприимство у нас в крови!
Подхватив со стола бутылку виски с глубокой по цвету, словно расплавленный