что у нее еще было полно времени на размышления. Риса, устроившись возле окна, старалась рассмотреть каждое здание на улице. Ей все было интересно. Она пыталась уловить в городе знакомые черты, но, как она ни вглядывалась в мелькающие за окном парки, дома, магазины, она не почувствовала того сладостного томления, когда после долгого отсутствия возвращаешься наконец в город детства. Риса постепенно привыкала к разочарованию, наступающему каждый раз, когда она вновь ошибалась в выборе места, но, несмотря ни на что, она вела свою маленькую борьбу до конца.
Родителей своих она не помнила. Конечно, они были запечатлены на фотографии, но память никак не желала показывать Рисе детские воспоминания о них. Если уж быть абсолютно честными, то у нее не было никаких воспоминаний до того, как она очнулась в реанимации, подключенная к системе ИВЛ7, не понимая, что происходит вокруг.
…Перед глазами стоит белая стена света, настолько яркого, что больно на него смотреть. Она пытается отвернуться, отстраниться, но ей никак не удается, свет становится все ярче и ярче. Риса закрывает глаза рукой, а другая шарит по воздуху впереди, надеясь нащупать источник этого сияния.
Рука ее непроизвольно сжимается, сминая край простыни. Веки Рисы чуть вздрагивают, и она медленно, словно неохотно, открывает глаза. Ее взгляд плохо фокусируется на предметах вблизи и упирается в белый потолок. Прямо над кроватью висит длинная вытянутая лампа, напоминающая плитку белого шоколада. Слышится равномерный писк какого-то аппарата. Девочка делает вдох и понимает, что ей причиняет неудобство какая-то странная трубка во рту, мешающая нормально сглотнуть. Риса хочет достать ее, но дрожащая рука не желает ее слушаться. Неизвестно, сколько приходится ждать, пока тело начнет понемногу повиноваться желаниям, но в конце концов ей удается вытащить мешающую трубку, подавив рвотный рефлекс.
Риса не понимает, где она, и пытается осмотреться. Справа, у окна, стоит широкая больничная кушетка, и она пуста. Солнечный свет проникает сквозь толстое оконное стекло, освещая белоснежную простыню, идеально ровно лежащую на пустой кровати.
Слева находится большая непонятная штука. Она прежде не видела ничего подобного, и ее воображение подсказывает, что в таких штуках, наверное, спят астронавты на космических кораблях. Риса, уже немного пришедшая в себя, еще чувствует слабость, и, хотя это противное ощущение мешает ей концентрироваться на окружающей обстановке, она удивленно хлопает глазами. Если в этой комнате стоит такая штука, где находится она сама?
Слышатся голоса, и Риса озирается по сторонам в поисках их источников. Наконец она понимает, что они доносятся из-за чуть приоткрытой двери в конце комнаты, которую она сразу не заметила. Голоса принадлежат женщинам, и одна из них явно моложе собеседницы.
– В анамнезе указано, что у ребенка среднетяжелая черепно-мозговая травма. Кто составлял историю болезни? –