стола, а сама уселась на прежнее место. Отец чуть отодвинулся и убрал руки со стола. По его лицу пробежала – впрочем, почти тотчас же исчезнувшая – тень страха.
– Ой, извини. – Я передвинула рукоятку поближе к себе.
– Теперь, – отец прочистил горло, – расчехли ее. Только, – мне показалось, что ему неловко это говорить, – не ткни случайно в меня. Уверен, она знает, что я не враг, и всё же один-единственный взмах ангельского меча может отправить меня прямиком в ад, да.
И отец снова прокашлялся.
– Этот меч, – спросила Патти, – у него такое действие? Он отправляет души в ад?
Отец опасливо взглянул на рукоятку.
– Он вершит справедливость так, как это делал бы Бог. Может отправить душу куда-нибудь, а может уничтожить, стереть из бытия. Поражая, он знает, что делать. Давай, Анна, дотронься до него. Не бойся.
Довольно долго я в нерешительности смотрела на рукоятку. Потом вытерла о шорты вспотевшие ладони и дрожащими руками открыла кожаный чехол так, что рукоятка на несколько дюймов высунулась. Затем я набрала в легкие побольше воздуха и опустила руки на блестящий металл.
Электрический разряд прошил мне кожу. У меня перехватило дыхание, рука непроизвольно дернулась вверх. Совладав с ней, я сомкнула пальцы на рукоятке, и тут же всё мое тело завибрировало. Пылающий меч не появился, так как мне ничто не угрожало, но рукоятка в моих руках действовала. Она признавала мое сердце и была готова мне подчиняться. Ее энергия наполняла жизнью каждую мою клеточку.
Патти и отец наблюдали за мной, их глаза сияли надеждой и любовью.
Сомнения ушли. Теперь, когда я знала, что существует цель, стóящая всех страданий, мне с новой силой захотелось жить осмысленно.
Я убрала рукоятку в чехол.
– Папа?
– А? – Он поднял на меня глаза, как будто очнувшись от грёз.
– Когда мне можно будет съездить в Калифорнию? Рассказать Блейку и Каидану? – Отец прищурился, я запнулась и не без труда продолжила. – Потому что они ближе всех живут. Им ведь надо сообщить – союзники, и всё такое?
Отец сцепил пальцы на затылке.
– Может быть, я сам с ними поговорю.
У меня резко опустились плечи, но я тут же их расправила – это проверка, ее надо выдержать с честью. Да и Патти могла бы съездить. Она скрестила руки на груди.
– Хорошо, – сказала я, хотя по интонации было понятно, как мне это не нравится. – Главное, чтобы они узнали. Поскорее. – И я вслед за Патти скрестила руки.
Отец закрыл глаза.
– Анна.
– Да?
– Как давно ты последний раз виделась с сыном Фарзуфа?
Вот это поворот!
– Я?.. Вчера вечером?
Карие глаза широко распахнулись. Я поспешила объяснить:
– Всего несколько минут, в музыкальном магазине. Фарзуфа в Атланте не было.
Отец прикрыл рот ладонью и выругался, потом спросил:
– Он тебе звонил?
– Нет. Он не хочет со мной разговаривать. Я узнала, что он будет здесь, от Джея, моего друга.
Отец кивнул. Куда он клонит?
– Ты