и получившее статус устойчивого термина благодаря трудам М.М. Бахтина и А.В. Михайлова.
28
Тюпа В. И. Литература и ментальность. С. 180.
29
В. Тюпа говорит об этом как об «исторически неизбежной поляризации модусов сознания (и общественного, и личного)» (Тюпа В.И. Литература и ментальность. С. 218).
30
Там же. С. 112.
31
Распространенный взгляд на акмеизм как на сравнительно консервативное и близкое к неоклассицизму течение нисколько не отменяет общего постклассического характера творчества поэтов акмеистской формации. Вопрос о связи акмеизма с неотрадиционализмом будет рассмотрен ниже.
32
См.: Клинг О.А. Влияние символизма на постсимволистскую поэзию в России 1910-х годов: проблемы поэтики. М., 2010. С. 35–40.
33
Тюпа В.И. Литература и ментальность. С. 217.
34
К выделяемым В. Тюпой трем «рукавам» модернистского «русла» мы считаем целесообразным добавить четвертый (см. ниже).
35
Здесь мы в значительной мере опираемся на разработанную В. Тюпой концепцию постсимволистской парадигмы художественности, дополненную и углубленную в последующих работах ученого компаративно-риторической теорией о четырех типах дискурсивности (см.: Тюпа В.И. Дискурсные формации: Очерки по компаративной риторике. М., 2010; в этой книге закладывается теоретическая база для выявления неотрадиционального «вектора» не только в рамках постсимволизма, но и в контексте всего неклассического периода русской словесности).
36
От лат. divergere – отклоняться, расходиться.
37
В. Тюпа так говорит про эту линию исканий: «В русской литературе, несмотря на свою отверженность со стороны официальной культурной политики, она продолжается в 30-е годы обэриутами, а во второй половине века – лианозовцами, концептуалистами и другими авторами “постмодернистской” ориентации» (Тюпа В.И. Литература и ментальность. С. 119).
38
Ориентация на докризисную органичность письма вовсе не означала тяготения к содержательной идилличности, могла сочетаться с трагической экспрессией, с сатирой, с энергией протеста, гражданской скорбью и проявлялась скорее в сознательном или невольном сопротивлении тому глобальному усложнению культурно-эстетического сознания, которое произошло на рубеже XIX–XX веков. В ряде случаев такая установка смыкалась и частично совпадала с новым нормативизмом.
39
Понятие, введенное в культурно-философский обиход Вяч. И. Ивановым и ныне используемое В.И. Тюпой для обозначения ментальных интенций, противоположных солидаризму, диалогичности и конвергентности.
40
О том, почему, несмотря на многоаспектность явления, мы предпочитаем термин, подчеркивающий приоритетность связи с традицией, будет сказано ниже. О преимуществах номинаций «традициональный» и «неотрадициональный» в сравнении с такими обозначениями, как