спальню на западе, оставило его пестро-желтым, приправленным зеленью. Повиснув над горизонтом бледным медным диском, оно изумленно щурилось сквозь рваное покрывало последних штормовых туч.
Вслед за солнцем и остальные оказались застигнутыми врасплох. Первый снегопад – и такой густой, обильный. Иные зимы в наших краях обходились и вовсе без снега, и хотя в другие его было в избытке, он почти никогда не выпадал до Рождества. Этот же появился, словно небесная кара, застал округу неподготовленной и с самого начала создал великое неудобство. В то утро почти у всех промывочных гидрантов случилась жесткая простуда. После лечебных обливаний горячей водой их чугунные носы некоторое время воспаленно капали, но затем у них появлялись очередные симптомы обледенения.
Повара на несколько часов позже взялись за приготовление завтрака, а когда все-таки приступили к делу, то застонали от отчаяния, обнаружив, что бойлеры и кухонные краны замерзли и совершенно не реагируют на оказанную им первую помощь. Было уже почти восемь утра, когда до некоторых домов все-таки добрался молочник со своим фургончиком на деревянных полозьях вместо колес и связками ржавых колокольчиков на шеях лошадей, исходящих паром. Из шкафов доставали прошлогодние резиновые сапоги, а с чердаков – всевозможные старые санки.
Чернокожий старик, который весной занимался побелкой, летом собирал ежевику, а осенью торговал вразнос ковриками, сотканными из кукурузных листьев и коры гикори, обошел своих постоянных покровителей с лопатой на плече и обмотками из джутовой мешковины на дряхлых ногах, чтобы прокопать за вознаграждение пешеходные дорожки. Там, где ветер наметал снег в небольшие сугробы, старик оставлял за собой такие следы, что можно было подумать, будто тут разгуливал слоненок.
В заднем дворе недовольно раскудахтался Сэр Забияка, когда его голые лапы погрузились в пушистую массу. Куры его гарема – ряд притихших и нахохлившихся фигурок на насестах – все крепче сжимали жердочки продрогшими лапами и смотрели сквозь дверь курятника на изменившийся и незнакомый мир. Если бы не их открытые глаза, могло бы показаться, что курицы совсем окоченели.
Маленькие мальчики, охотничьи псы, водопроводчики и немногочисленные владельцы саней ликовали. Домохозяйки и кошки, а с ними вечно мерзнущие старые леди и джентльмены были крайне несчастны. И не стеснялись это показывать.
Объявилось множество бродяг. Столь внезапное похолодание и снегопад согнали их с насиженных мест возле железнодорожных путей и заставили горожан осознать, как же много бредущих на юг солдат неудачи укрывал город между Днем Благодарения и Новым годом. Судья Прист их числа не знал – а узнав, вероятно, не слишком обеспокоился бы, – но с правой стороны главных ворот его дома, чуть ниже деревянного почтового ящика, был нацарапан заветный символ, который для посвященных в это всемирное братство обездоленных означал, что тут их ждет бесплатная и обильная трапеза. Причем взамен не потребуют колоть дрова и таскать