– уткой, которая в какой-то прошлой жизни, вероятно, была ее ребенком.
Или наоборот.
Но Рейн-Мари… Его дочь, или мать, или брат?
Non.
Она всегда была его женой. Он знал это с самой первой минуты, как увидел ее. Он узнал ее в первую же минуту.
Узнал века спустя. Спустя многие жизни. Все остальные отношения могут изменяться, перетекать, переформатироваться в нечто иное, но его отношения с Рейн-Мари были абсолютными и вечными.
Отношения с Жаном Ги – другой вопрос. Арман давно чувствовал, что и они уходят корнями в древность. Очень старая дружба. Узы, которые были не путами, а надежными скрепами. И Рейн-Мари тоже видела это. Вот почему она поставила только одно условие, когда он сказал ей, что собирается стать главным копом в Квебеке.
Жан Ги Бовуар должен быть рядом с ним. Как в прежние времена.
И теперь Арман, размышляя об этом, ждал реакции Жана Ги и смотрел в окно на нечто, тоже, казалось, принадлежащее древности.
И спрашивал себя: если любовь шла за ними через множество жизней, то не происходило ли то же самое и с ненавистью?
– Антон?
Никакого ответа.
– Антон!
Оливье выключил воду. Мыльная вода переливалась через край глубокой раковины на пол.
– Люди заказывают суп дня, – сказал Оливье. – И нам нужны чистые сковороды. Ты не заболел?
– Désolé,[12] patron. Я задумался.
Интересно, понимает ли Оливье или кто-то другой, что именно появилось на их распрекрасном деревенском лугу?
– Прошу тебя, – сказал Оливье и покрутил рукой, поторапливая Антона. – А когда закончишь, сможешь отнести две тарелки на третий столик?
– Oui.
Антон вымыл сковородки, быстро высушил, передал шефу, затем налил две тарелки супа с сельдереем и айвой, положил в него сметану и укроп и отнес на третий столик.
– Merci, – поблагодарила женщина.
– Un plaisir, madam,[13] – ответил Антон, вежливо посмотрев на нее, и перевел взгляд за окно.
У него возникло смутное впечатление, будто он знает эту женщину. Видел ее прежде. Она не местная. Приезжая. Но внимание Антона теперь было приковано к лугу.
На его глазах существо шевельнулось. Еле-еле заметно. Сдвинулось на дюйм. На миллиметр.
В его сторону.
– Кажется, оно только что сдвинулось? – спросила Рейн-Мари.
Она пришла в кабинет взять книгу и остановилась за креслом Армана, глядя в окно.
– Совсем чуть-чуть, – ответил Арман. – Но я тоже так думаю. Может быть, ветерок шевельнул на нем мантию.
Однако они оба знали: темное существо и в самом деле сдвинулось. Едва заметно. Почти неощутимо для всех, кроме тех, кто случайно посмотрел на него в это мгновение, и тех, кто следил за ним некоторое время.
Существо немного повернулось. В сторону бистро.
– Вы поняли тогда, – спросил прокурор, – на кого смотрело это существо?
– Non. Там было не меньше десятка людей. А то и больше.
– Но вероятно, это был кто-то из сидевших