чувствовал, в самый мыс ушел. Хорошо, что лодку не перевернуло. Загружена мешками была, вот и устояла на воде, – взяв себя в руки, размышляла она».
Серафима еще немного постояла, глядя на постепенно обсыхающее старое русло реки, затем осторожно, но быстро ступая, зашагала обратно. Спустя полчаса она уже плыла в лодке вниз по течению. В какой-то миг ей показалось, что с берега кто-то на нее смотрит. Остановив лодку, Плетнева осмотрела противоположный берег. «Показалось что ли, – успокоила она себя и оттолкнулась шестом от каменистого дна.
После небольшого плеса за речным поворотом, после которого лодка Семена скрылась из виду, справа у берега она увидела затопленную лодку. «Ну, и к лучшему. Если Семен ее найдет, то решит, что золото волной смыло. Захочет искать, пусть ищет. Река промолчит, не скажет. А те, кто мог сказать, уже никогда не скажут. Утонули все, – поразмыслила Серафима и направила свою лодку к приближающемуся речному порогу. – Жаль, что эту посудину вчера не закропали. Не хватало утонуть вместе с ней, – в очередной раз с сожалением подумала она, глядя, как сочится из лопнувшего днища вода».
Вскоре после очередного поворота показалась речная мельница. «Ну, вот, скоро и деревня. Еще поворот и Ачем, – Плетнева причалила к берегу и кружкой долго вычерпала воду из лодки, осматривая окрестности. – Красиво тут, хоть оставайся, да живи, – усмехнулась она собственной мысли, рассматривая лодку. Осмотрев днище, Серафима поняла, что трещина стала больше. «Ты, подружка, не развались раньше времени. Мне этого сейчас никак не нужно, – мысленно обратилась она к лодке».
Взглянув в сторону мельницы, подумала: «Не должно бы быть там никого, хотя черт их разберет этих деревенских. Могут и без нужды прийти. Хотя вряд ли. Прошлогоднее зерно закончилось, а до нового урожая еще долго. В первую сторону Степан заглядывал и никого не видел. А вот в деревне люди уже наверняка стали просыпаться. Солнце-то вот-вот из-за леса выскочит, – размышляла Плетнева».
Серафима старалась понять, как ей поступить. Продолжать плыть сейчас или лучше переждать, и миновать деревню уже следующей ночью. Она так бы и поступила, если бы не Семен. «Хорошо, если он ничего не заподозрит и не пойдет вдоль реки. А если нет? – пыталась она решить, как дальше действовать. – Нет, оставаться нельзя. Лучше сейчас мимо Ачема проплыть. Нечего пока люду деревенскому у реки делать. Если кто и проснулся, так у печи суетятся, да со скотом обряжаются. Надо плыть, – решила она и оттолкнула лодку от берега».
Деревню миновала довольно быстро, держась ближе к берегу от случайного глаза. Как она и предполагала, никого из крестьян у реки не было. И в огородах, что выходили к реке, никого не заметила. Уже проплывая мимо кладбища, что с полкилометра от Ачема, она, как ей тогда показалось, почувствовала на себе чей-то взгляд. Осмотревшись вокруг и не заметив ничего подозрительного, поплыла дальше. «Да, вроде бы нет никого. Показалось. Кому тут быть», – успокаивала