смешиваясь с глухим отчаянием, душили меня. Я до полусмерти избил еврея-ростовщика, но легче мне, понятно, не стало. Тогда я был уверен, что Бога действительно нет, раз он мог допустить такое. Я пил, слал проклятия небу и богохульствовал, но вдруг неожиданно понял, что Господь просто не мог больше терпеть мои бесчинства и таким образом преподал мне урок, показав мне мои пороки. Осознание моих грехов далось мне тяжело, но в этот момент я почувствовал облегчение, я знал, как мне теперь надо действовать. Я роздал все, что у меня еще оставалось, нищим и каялся у Распятья… Бог милостив, наверное, он простил меня – от евреев я узнал, что семья моя жива и находится в Акре. Я стал крестоносцем и приехал сюда, чтоб спасти их и, в искупление за свои грехи, помочь освобождению Палестины, потому что это угодно Богу. Я жду не дождусь, когда мы сравняем этот проклятый город с землей и мои жена и дочь станут свободны, и Бог, видимо, помогает мне в этом. В любой самой страшной битве я остаюсь невредим. А если я не освобожу семью, то прав ты, Артур, и Бога нет, и все мы просто убийцы! Но я все же верю, что он существует.
– А ты, Дик, как думаешь? – спросил Бэртон.
– Я никогда не хотел убивать, – сказал Ричард, – и в крестовый поход меня повела любовь, а не вера. Но, может быть, я для того и поехал в Святую землю, чтобы узнать, есть ли Бог…
К этому было нечего добавить. История Гарольда, рассказанная им с таким чувством и искренностью, произвела впечатление на друзей. Артур продолжал есть финики. Он расправлялся с ними не хуже, чем с сарацинами, и, казалось, был полностью поглощен этим делом, но по его лицу было видно, что он думает о чем-то другом.
– Предлагаю вот что, – сказал он, и в его глазах появился задорный блеск, – выясним сегодня, существует ли Бог – попытаемся спасти семью Гарольда.
– Как ты это себе представляешь? – усомнился Дик.
– Да легко, – сказал Артур, – допросим евреев, где содержится жена Гарольда, раз уж они знают, что она в Акре, под покровом ночи перелезем, как ассасины, через стену, перережем глотки нескольким часовым, взломаем дверь и выведем их на свободу. Вот и все.
– У нас есть много шансов погибнуть, – заметил Ричард.
– А у нас их всегда немало – мы же на войне, – возразил Гарольд. – Давайте рискнем, если это, конечно, вам нужно… – неуверенно закончил он.
– Нужно, наверное, – сказал Артур, – хоть я из вас единственный однозначно не верующий, но один продолжаю думать о добрых делах.
– Вообще-то, давайте попробуем, – согласился Дик.
– Значит, решено, – радостно произнес Гарольд, – ночью лезем в эту проклятую Акру. Спасибо, друзья!
Он ушел. Бэртон доедал финики. Дик продолжил точить свой меч.
– Да, Ричард, – задумчиво сказал Артур, глядя Гарольду вслед, – у нас действительно есть все шансы не вернуться живыми. Это ж надо было такое выдумать – втроем идти в Акру, притом ради совершенно чужих людей… И чего я такой хороший? Сам придумал и самому страшно. Ладно, пойду к девкам…
Ричард остался у стены, он почти