и не уставал повторять: «Помни, Мика, – ты русский». Для «Мики», да и для взрослого Майкла, это был пустой звук. Что-то повернулось сейчас, когда их Боинг коснулся посадочной полосы в Пулково, и пассажиры, как обычно после трансатлантического перелета, захлопали. Несчетное число раз Майкл садился и у себя, и в Европе, чувствуя облегчение, что он на земле. Но впервые сейчас он испытывал не чувство безопасности, а какое-то магическое воздействие земли, по какой бежал самолет. Что-то подкатило, и он чуть не со слезой пробормотал:
– Отец, я дома.
– What? – не понял Дино.
Сыну он объяснять не стал, да тот бы и не понял.
– No, nothing, – мотнул головой Майкл и отвернулся, смутившись неожиданного для самого прилива сентиментальности. Возраст? Или и вправду зов предков?
Все предки Майкла по мужской линии были из поколения в поколение моряками – и все они со дня основания в Петербурге Морского корпуса были его воспитанниками. Не найти, пожалуй, в дореволюционной России высшего военного учебного заведения более именитого, напрямую патронируемого царствующими особами начиная с Петра I.
Шли годы, сменялись столетия, государи, названия Корпуса, но неизменной для Иевлевых оставалась приверженность морю и воспитанная Корпусом преданность Вере, Царю и Отечеству. Последним, кому посчастливилось и не посчастливилось воспитываться в Морском Корпусе, был отец Майкла – Андрей. Не посчастливилось в том смысле, что за месяц до производства в мичмана Андрей Иевлев отказался присягнуть Временному правительству и ушел из Корпуса, на нем морская династия Иевлевых закончилась.
Майкл отчасти ее продолжил. Когда его призвали в армию, он попросился в Navy и, пройдя учебку, получил назначение на тяжелый крейсер «Newport News», в то время флагман 6-го Флота США. Прошло более полувека, а Майкл по сей день благодарно вспоминал корабль, считая, что таким, каким он стал, он во многом обязан флоту. Уходил служить мальчиком, вернулся мужчиной. И в прямом смысле тоже.
Весь его дофлотский опыт общения с прекрасным полом сводился к поцелуйчикам и держанию за ручку. Иногда девочка позволяла потрогать ее коленку, а одна даже – о-о-о!!! – пустила его руку к себе в трусики, после чего он долго ходил под впечатлением этого события. До сексуальной революции оставался еще добрый десяток лет, и школу Майкл закончил девственником, как и все остальные – во всяком случае у него в классе.
В январе «Newport News» пересек Атлантику и вышел на боевое дежурство в водах Средиземного моря. Матросы уже долго были без берега, и все чаще после отбоя, едва гасили свет, заводили разговоры о сексе. Девственников, как Майкл, в отделении было еще двое. Они-то больше других и активничали, выдавая себя за бывалых. Майкл помалкивал, а когда спрашивали, хмыкал: «А чего себя растравливать? Трепом сыт не будешь». И верно. Пока кто-то в деталях описывал, где и как, и какая у нее задница и сиськи, и что они с ней вытворяли,