бессильно наблюдала за девочкой, не проронив ни слова. Ее мутило. Отрешенное сознание на каждый шаг атаковало множество мыслей, мгновенно обрываясь и заменяясь на новые.
«Девочка особенная…», «Если он действительно способен забрать ее…», «Он может найти ее здесь…», «Я должна попросить помощи…», «А если мама против…», «Даже если я выеду в порт завтра, денег…»
За пальметтами показался родительский дом, белесое прямоугольное здание с ржавой черепицей.
Первым их заметил Рык. Он деловито потопал навстречу с сердитым ворчанием.
Пэгги спешно подхватила Ваэхель на руки.
– Рык, фу! – кинула Пэгги.
– Рык, фу! – мягко повторила Ваэхель.
Приблизившись, пес неуверенно залаял, подскакивая на задние лапы. Пэгги стояла как вкопанная.
«Ваэхель – это мой выбор, я люблю ее. Пусть мама не понимает, но я все делаю правильно…» – настраивала она себя под лай собаки. Ее дыхание сбилось, сердце трепетало перед встречей.
«Мне не обязательно все рассказывать сейчас, я расскажу завтра. Это очень важно для меня, важно для Ваэхель. Я все делаю правильно…»
У крыльца показался псовый хозяин – корявая худая фигура с лопатой наперевес.
– Это человек? – спросила Ваэхель.
– Да.
– Он странный.
– Это твой дедушка, Ваэхель, и он с лопатой.
– Он странно смотрится с лопатой.
У Пэгги задергалось веко. Она тяжело двинулась к отцу, озираясь на Рыка.
– Кобылка! Вот уж не ожидал тебя тут увидеть, – воскликнул отец. – Молчи, Рык, фу, это свои, старая балда!
Рык досадливо заворчал. Отец изменился в лице.
– А ты, гляжу, со своим жеребенком пришла. Отлично, а то кто сюда не приедет, – все одна морда Полки. И то если б полезный был малый, так то просто раздолбай.
От отца веяло дымом и землей.
– Можно мы останемся? – спросила Пэгги, хотя и не ждала отказа.
– Ну конечно, – раскрыл ладони отец и указал на дом. – Твоя комната свободна, можете там спать. Правда, мать туда что-то таскала и наваливала, но ты все это скинь куда-то на пол, если оно на кровати…
– Мама не будет против?
– Та эту мать поди пойми, – повысил голос отец.
Тут же опомнился и перешел на шепот, приблизившись к Пэг.
– Вы, главное, тише себя ведите, бо мать спит.
– Она больна?
– Она больна, – уверенно покивал отец и цвыркнул. – Ты же ее знаешь. Слава богу, она иногда утомляется от своей болезни. Целый день сегодня что-то делала, бегала туда сюда, нервничала… а что сделала по итогу – неясно. Ясно, что еды в доме не сготовлено, но я вам что-нибудь найду. Проходите, только тихо.
Пэгги проснулась в ужасе. Она забыла, как и когда уснула.
«Он мог приехать за Ваэхель, пока я спала…»
Убедившись, что девочка лежит рядом и мирно посапывает, Пэг немного успокоилась.
Солнце еще не взошло. Пэгги осторожно встала с кровати и села за ее детский стол, где когда-то шила, делала разные поделки… и написала свой первый стих.
«Удочерить