это явление природы, или если не долгим, то, по крайней мере, внезапным, и сильным как в тропиках. И тогда, казалось, что он, дождь, вовсе никогда не кончится.
Свернув за угол, она прошла мимо мусорных контейнеров, от которых, в жару, слегка разило понятным для всех запахом. Корявое дерево возле дома, словно старый, но грозный страж, простирало свою верхушку, похожую на уродливую длань, к небу.
Ей всегда вспоминались при этом нищие, стоящие за воротами у храмов и церквей, просящих подаяния или милостыню. Но что могло просить немое дерево, простирая ладони – ветки вверх? Ведь там, было только небо, и, ничего больше. Алиса сунула руку в карман, ища ключи.
От легкого ветерка, сухие ветки дерева наклонились, словно приветствуя девочку.
Дерево – страж, ничего не просило у нее, оно просто проявляло понятную только ему дань уважения к этому хрупкому, тоненькому и живому существу, будто вспоминая самое себя, в те далекие…
Вдруг, в голове всплыли слова из уроков по истории древности, про то, что когда то, наемники, и все к ним приравненные, если долго не получали жалование, всегда могли перейти к другому вассалу, и случалось, осаждали те крепости, которые обороняли прошлым вечером или днем.
Алиса улыбнулась, вспоминая автора подобных монологов – свою учительницу по истории.
Немолодую, но импульсивную женщину, чей возраст, постоянно улыбающегося светлого лица скрывался за морщинками вокруг больших, голубых глаз.
Тетя Аля, так ее за глаза называли ученики.
Аналогия возникала всякий раз, из – за того, что Алиса жила в одном из таких домов, похожих на маленькую крепость из старого, немецкого, красного кирпича.
Второй такой же по соседству стоял почти рядом.
Их так и называли иногда «Две башни». По примеру одной из частей известной трилогии, родом из Голливуда.
Интересно, если бы у этого дерева был выбор, захотело ли оно, смогло бы покинуть свой древний пост?
Воображение живо рисовало картины того, как если бы корни дерева превратились в ноги, и оно, словно мифический хуорн*39, Джона Толкиена, который вдруг ожил вновь, рвануло бы к солнцу, прочь из тени дома, рядом с которым оно провело всю свою жизнь по воле человека.
Каблучки, тихо и осторожно цокая, считали ступеньки до лестничной клетки. Щелчок дверного замка вернул ее к реальности бытия. Противно запиликал плеер – села батарейка.
В квартире было тихо, значит, Тетя Алена еще не пришла с работы.
Все было обычно. Обычно, как тот алгоритм, который совершают люди утром, днем или вечером.
Кухня. Туалет. Снова кухня. Завтрак. Чай в пакетиках, из кружек или стаканов, кто из чего привык. Прощание с любимой или любимым, если таковые имелись. И работа.
Вернее путь до нее на метро, машине или просто пешком, для тех, кому повезло. По возвращению почти одно и то же, плюс иногда записка «Суп в холодильнике».
Супа в холодильнике не оказалось, зато были дружно заиндевевшие вчерашние макароны, и уже