подрывали волю российских солдат сражаться в Чечне. В то время я писал, что «когда информация о том, что произошло с русскими в Грозном, достигнет обычных русских в России, Ельцину придется объясняться в своих преступлениях перед российским народом». Под влиянием сцен наподобие описанной и масштабного унижения, которое терпела российская армия, по возвращению в Москву я написал редакционную статью под заголовком «Будьте готовы к падению Ельцина»12, где предположил, что по всем перечисленным причинам Ельцин был обречен и не мог, возможно, ни выиграть будущие выборы, ни положиться на силовые структуры, которые он столь явно предал.
Но этого не произошло, и само то обстоятельство, что русские фактически простили Ельцину случившееся, многое говорит об апатии и цинизме большей части сегодняшнего российского электората, равно как и демонстрирует его страх перед коммунистами и беспорядком.
Российская армия в Грозном
Когда я вернулся в Грозный в середине февраля 1995 года, большая часть города уже была занята российской армией, хотя в южном пригороде Черноречье продолжались бои. Как я писал тогда в моей записной книжке, «разрушенный город под ледяным дождем напоминал разворошенный сырой муравейник с одичавшими, лишенными вожака муравьями, суетливо бегущими в разных направлениях, унося добычу». Повсюду были люди, которые везли или тащили узлы с пожитками – как беженцы, пытавшиеся выбраться из города, так и те, кто возвращался в отчаянной попытке найти своих родственников или защитить свои дома. На грязных, разорванных в клочья дорогах рычали российские бронетранспортеры, подобно гигантским серым мокрицам, покрытым детенышами – их пехотными экипажами. Когда они проезжали мимо, чеченцы опускали очи долу. Как сказал один из них, «во время боев в городе, когда люди на БТРах видели кого-то на улицах, они стреляли в них, как будто это была охота. Теперь они этого не делают, если не слишком пьяны, но если им не понравится твой внешний вид, они остановят и арестуют тебя, а может быть, просто изобьют и ограбят». Как я сам вместе со своими коллегами затем ощутил на собственной шкуре, привлекать внимание военных в самом деле было плохой мыслью.
Но всё же меня поразила одна вещь: за всю неделю пребывания в городе в то время я лишь однажды видел пеший патруль российских солдат на удалении от их пропускных пунктов и штабов. Остальные держались за свои бронемашины с такой же силой, как чиновник держится за свое кресло. По ночам они грудились за своими укреплениями, и даже сразу после российской победы в Грозном было сложно сказать, кто кого осаждает.
Действительно масштабные разрушения зданий были ограничены зоной площадью примерно пять квадратных миль в центре города, где были сосредоточены основные сражения января – февраля 1995 года (но после этого зона разрушений, конечно, увеличилась из-за боев марта и августа 1996 года). Одна широкая полоса руин протянулась с севера к центру вдоль и вокруг Первомайского шоссе[30],