Как The Beatles уничтожили рок-н-ролл. Альтернативная история американской популярной музыки
справедливо не только для групп, игравших на балах для белого высшего света. Вилли Смит вспоминал танцы в самом модном ресторане Гарлема, Libya, который, судя по всему, по преимуществу посещали афроамериканские клиенты: «Музыку исполнял струнный оркестр, собранный из участников Clef Club. Они были скрыты за пальмами в кадках, и им не позволялось „раскачивать“ музыку или украшать ее собственными идеями – они обязаны были играть строго по нотам»[243].
В терминологии того времени музыканты, которые умели читать ноты и были способны играть как танцевальную, так и театральную и легкую классическую музыку, назывались «легитимными» (legitimate, или legit). Один из самых живучих джазовых мифов, появившийся еще во времена возникновения этого стиля, гласил, что джазмены были прямой противоположностью «легитимным» музыкантам – именно по этой причине члены ODJB настаивали на том, что не умеют читать ноты; миф этот затем был поддержан другим мифом, согласно которому джаз возник тогда, когда «легитимные» музыканты-креолы[244] из Нового Орлеана стали работать в не-креольских черных группах, занимавшихся «подделыванием». Последняя легенда содержит зерно истины, что показывает пример кларнетиста Джорджа Баке, который стал участником знаменитой Original Creole Band. Около 1904 г. Баке работал в одном из самых респектабельных коллективов Нового Орлеана, John Robichaux’s Orchestra, исполняя вместе с ним формализованные танцевальные программы: шотландский танец, мазурка, рэгтайм, вальс, кадриль и все сначала в той же последовательности. Затем, однажды поздно ночью, когда все регулярные клубы были закрыты, он очутился в Odd Fellows Hall и услышал группу Бадди Болдена[245]:
Помню, я подумал, что это занятное место, тут никто не снимает шляп. Довольно опасное место. Ты платил на входе 15 центов. Мы зашли, увидели группу, шесть человек, на низкой сцене. На них тоже были шляпы, и они были расслабленными, почти спящими… Внезапно Болден топает ногой, стучит трубой по двери, чтобы задать ритм, и все они выпрямляются и просыпаются. Бадди поднял корнет, сделал паузу, чтобы проверить свой амбушюр[246], а затем они заиграли Make Me a Pallet on the Floor… Я никогда раньше ничего подобного не слышал. Я играл «легитимную» музыку. Но это – это меня сразу затянуло. Они позвали меня на сцену в ту ночь, и я поиграл с ними. После этого я уже редко исполнял «легитимную» музыку[247].
Данная история является классическим примером нарратива о «джазовом обращении» – «легитимный» исполнитель, захваченный импровизационной магией блюза, – однако для многих музыкантов подобное преображение было не столько вопросом личного вкуса, сколько необходимостью следовать за изменениями эпохи. Возьмем, к примеру, Сида Лепротти, черного пианиста, родившегося в Окленде (штат Калифорния) в 1886 г. Сначала он выучился классической музыке и нотированному рэгтайму, но когда один старый музыкант минстрел-шоу сказал ему, что его игра звучит слишком механически, он научился «подделыванию» и стал