юбилеях. Вообще во всех мероприятиях, где присутствует слово «совместный», подразумевающее хозяина. Хочу сохранять с ним официальные отношения и не отступлю от этого намерения ни на полшага…
– Да не волнуйтесь вы так. Сначала дослушайте. Мы собирались пригласить вас в качестве концертмейстера – и только. Чтобы развлекли нас игрой на рояле. Ведь это не противоречит вашим обязанностям? Вы будете работать, мы отдыхать. Наслаждаться непринужденной атмосферой и… – Дермот хотел добавить «вашим обществом», но благоразумно воздержался. – …и музыкой.
Джоан остановилась и молча призвала себя к спокойствию. Она поставила себя в неловкое положение. Воинственный пыл завел ее слишком далеко и едва не довел до дерзости. Дерзить собеседнику в ее намерения не входило, но сам виноват – целое утро он незаметно испытывал ее, провоцировал, заставлял ее следить за своими словами и его действиями. Его предложение выглядит безобидно только на первый взгляд. Чувство самосохранения, которое теперь автоматически пробуждалось, когда Джоан находилась в мужском обществе, подало сигнал.
«Нельзя соглашаться. Их двое, а я одна. Вечером, в темноте, они смогут сделать со мной все, что угодно. А если выпьют, потеряют всякий контроль. Видела я, каким неуправляемым становился Бруно, когда…»
– Скажите, мисс Джоан. – Дермот догадался о сомнениях девушки. Пусть выложит их начистоту. Спросил напрямик: – Кого из нас двоих вы больше боитесь: меня или Эдварда? И почему?
Ему все-таки удалось пробить стену ее невозмутимости! Щеки Джоан вспыхнули, руки накрыли их в попытке спрятать смущение, но попытка оказалась неудачной, и Джоан сильнее разволновалась. Кажется, она зашла слишком далеко. В каждом мужчине видеть потенциального насильника – тяжелобольная идея. Все из-за Бруно… Ей пора привыкнуть к мысли, что он больше никогда не появится в ее жизни, и забыть его бандитские наклонности. Сейчас она среди порядочных людей.
Порядочных? Откуда она это знает…
Всё. Мысли смешались, в голове – хаос.
– Я… я не боюсь… не могу… не хочу, – пролепетала девушка. – Пожалуйста, не спрашивайте. Я сама не знаю…
Она нервно качнула головой, Дермоту показалось, она была близка к обмороку. Он пришел на помощь.
– Простите мою прямолинейность. Глупо было с моей стороны… Как вы себя чувствуете?
– Хорошо.
Он видел, что ей нехорошо.
– Мисс Джоан. Сейчас я выступаю как доктор. Позвольте предложить вам руку – для поддержки. – Он выставил локоть, она просунула руку и оперлась – знак доверия, которое он ни в коем случае не должен обмануть. Ее надо отвлечь, и Дермот заговорил вполголоса: – Когда-то я интересовался женской психологией и посвятил изучению несколько лет. Получил диплом. С точки зрения психолога женщины в сто раз интереснее мужчин. А вы, мисс Джоан, вообще уникальный экземпляр, простите за профессиональное выражение. Не буду вдаваться в подробности, отмечу одно. Ваша внутренняя стойкость вызывает восхищение. Уметь