всем желании такие деньги потратить просто невозможно, разве что развешивать на деревьях. Они и развешивают – на деревьях будущего, вкладывая в детей, образование и т. д. А в той школе на 10 детей – два учителя. Два! И государство выделяет им дополнительные гранты. И начальное образование для всех бесплатное.
Я был во многих школах там – и сейчас, и раньше, и выступал там, говорил с детьми и учителями, но об этом потом. А сейчас пару слов о медицине. Есть бесплатная – для всех, и есть платная. Первая ничем не хуже, на себе испытывал. Что касается цен на вторую. В частной клинике с европейским оборудованием и зеркальной чистотой, без очередей и бумажных волокит – для любого пациента (хоть ты марсианин) прием у специалиста – 100 рупий (чуть больше одного евро). И не просто прием и диагностика, а еще и оказание помощи, перевязка, например. Прием не в клинике, а у частного врача – 50 рупий. Дальше. В аптеках вам продают не упаковку, а ровно столько (таблеток, например), сколько вам нужно. Если одну таблетку, то аптекарь и отрежет ножницами одну. ВСЕ медикаменты можно брать без рецептов. И перечень этих чудес можно продолжать еще долго.
Засим откланиваюсь и доброго всем здоровья и трансформаций!
Вепрь
Он буквально ткнулся своим пятаком в «пятак» объектива моей камеры. А поскольку, выскочив из зарослей, он не ожидал этого столкновения, а я сидел на корточках, прижав к лицу камеру, еще издалека завидев его с большим его семейством, которое он потом оставил у подъема на эту заросшую тропу, чтобы разведать – все ли спокойно наверху… В общем, ткнулся и стоял, закипая, мерясь пятаками, не зная, вступать ли в поединок с этим крупным хряком напротив себя или ретироваться. А я все никак не мог его сфотографировать, поскольку физиономия его не вмещалась в кадр, а «отъехать» я не мог. От встречи остался снимок, где между нами еще был небольшой зазор.
Жених
Райский луг, маленький индийский заповедник Бор – лучший на свете из всего, что я видел. На луг этот спозаранку выходят неисчислимые звери, разные, и я. С каждым днем пытаясь подобраться ближе к этой чудесной сцене, куда из-за лесных кулис, окаймляющих луг, они выходят, чередуясь, как в чудесном спектакле: то пятнистые олени заполоняют луг, то на смену им приходят большие самбары, то нильгау – и текут друг сквозь друга, как в игре в «ручеек». Меж ними семенят многодетные кабанчики, обмахиваются своими веерами павлины, скользят мангусты, а птицы, садясь на оленей, играют в дерматологов.
Иногда по лугу проносится тревога – ветром по колосьям – и все бегут, но на полпути останавливаются и, повернув головы, вглядываются в примерещившееся. В демона, вновь оборачивающегося божьим днем.
Подбираюсь все ближе к первому ряду. Вначале я облюбовал егерский «мочан» – настил на дереве с лесенкой на него, потом нашел древесного великана, сожженного молнией так, что внутри образовалась полость с окнами на четыре стороны света, там и стоял – и вот теперь пробрался на сам луг и сел открыто, привалившись спиной к коряге.