вторжения Бонапарта. Как раз в эти дни готовилась передача Боки от австрийцев французам. Бокезцы, прознав о прибытии адмирала и не желая отдаваться под французскую власть, послали к нему гонцов на своих быстроходных требаках. Адмирал красного флага не долго думая вошёл с флотом в залив и поднял на крепостях свои стяги.
Французы остались недовольны и лезли в залив со стороны Дубровника, наши, в свою очередь, в союзе с бокезцами и черногорцами лезли к Дубровнику со стороны Кастельнуово, как называли тогда Герцог-Нови. И тут пошла потеха. После одного из сражений выяснилось, что черногорцы пленных не берут, предпочитая попросту отрезать им головы. Так они поступили даже с захваченным генералом Дельгогом. Маршал Мармон, командовавший здесь французскими силами, отправил к адмиралу парламентёров. Дмитрий Николаевич был человек просвещённый, читал «Times», а посему объявил черногорским союзникам, что будет платить по червонцу за каждого пленного, приведённого живым. Допускаю, что некоторые из этих пленных не стоили и червонца, зато сам червонец стоил тогда очень много, и мало-помалу военные действия вошли в цивилизованное русло.
Потом некстати открылась война с турками и адмирал Сенявин с большей частью кораблей ушёл к Афону. Оставленные им в заливе капитан-командор Баратынский и начальник одного из егерских полков генерал-майор Пушкин вполне удерживали Боку, но по условиям Тильзитского договора получили повеление её оставить. Далмация Наполеону требовалась вся, без заплаток.
Мелькало в этой забытой эпопее и имя того самого генерала Лористона, который шесть лет спустя прибыл в Тарутинский лагерь просить мира.
В основных чертах всё это мне было известно, однако в тексте порой встречались любопытные подробности, которые я считаю нелишним привести дословно. Например, такие: «Уже тогда у митрополита Черногорскаго Петра I Петровича Негоша вызревал план о передаче всех народов того края, греческую веру исповедующих, в подданство российского императора. С изложением сего плана готовился выехать в Россию архимандрит Симеон Ивкович, снабжённый двумя посланиями как к самому Государю, так и рекомендательными письмами к министру иностранных дел князю Адаму Чарторыйскому. Предполагалось, что по низложении всемирнаго врага (Наполеона) соединить воедино провинции: Черногорскую, с присовокуплением к ней трёх городов албанских Подгорицы, Спужа и Жабляка, Боку ди Катарро, Герцеговину, Рагузу и Далмацию, соединение сие утвердить на вечные времена одним общим наименованием сих областей Славено-сербскаго царства с присоединением титула Славено-сербскаго царя к августейшему титулу Императора Всероссийскаго. Для управления же сим царством назначить президента из природных россиян. Общее желание народа было такое, чтобы вице-президентом и товарищем управляющаго наименовать черногорскаго митрополита и по примеру митрополита карловицкаго, что в Венгрии, украсить его титулом князя Российскаго и чином действительнаго тайнаго советника. Столицей сего царства