преподаванием европейских языков и, кажется, туристическим бизнесом.
– Привет, – я открыл дверь и впустил ее. – Ты чего так поздно на работе?
– Шеф попросил срочно написать дюжину писем. Я только что закончила, смотрю, а у тебя свет горит. Вот и зашла.
– Я тут полуночничаю.
– Тоже много работы?
– Ее всегда невпроворот. Но сегодня просто не хотелось уходить…
– Ты меня чаем не угостишь? – спросила она.
– Конечно. Садись.
Мы сидели у открытого окна и пили чай с запахом цветов, который теперь беспрепятственно поднимался снизу, с тщательно ухоженных клумб, не смешиваясь с запахами автомобилей и горячей пыли. В небе высыпали звезды. Я извлек из тумбочки шоколадку и кулек печенья – стратегический ночной запас – и Лена с удовольствием угощалась и тем и другим. А я с не меньшим удовольствием болтал о всяких пустяках.
– К вам много всяких сумасшедших приходит, – сказала Лена, когда я рассказал ей о сегодняшнем бородаче.
– Да и к вам, наверное, по пути заглядывают. У многих идея-фикс перевести свои книги на английский…
– До меня они не доходят. Их Майя с порога заворачивает.
«Смысл происходящего здесь и сейчас» – фраза из эзотерического словаря почему-то не выходила у меня из головы. И в этот момент я начал смутно понимать суть того состояния, которое в словаре описывалось загадочным словом «рефлексия». Я осознал, что действия, предпринимаемые Леной, содержат в себе некую стратегическую последовательность. Они направлены на то, чтобы вызвать в моем мышлении поток команд самому себе: «поухаживай за ней – сделай ей чаю – достань сладости – попробуй предложить интим…». Я вдруг осознал, что бессознательно вел себя в ее руках как шахматная фигура, которую она переставляла с одной клетки на другую, переводила из одного состояния в другое. При этом воздействовала она на меня совершенно незаметно и, вероятно, даже не понимая, что она делает…
– Слушай, Лена, а что ты сейчас делаешь?
– Не поняла.
– Здесь и сейчас ты что делаешь?…
– Так… Мне пора. – Она быстро встала, схватила сумочку и ринулась к двери. Уже закрывая ее, бросила через плечо сердитый взгляд и исчезла.
Это произошло так быстро, что я даже понять ничего не успел. Задав ей этот вопрос, я, вероятно, запустил у Лены внутреннюю команду Ctrl-Break или Escape, говоря компьютерным языком. Как это происходит? Может быть, действительно в рефлексивном состоянии (а я не сомневался, что в тот момент находился именно в нем) человек оказывается способным воздействовать на внутренние команды другого человека?
Но тогда телепатия, о которой написано столько книг, оказывается ненужной никому заморочкой. Зачем знать, что человек думает, если можно всецело управлять процессом его мышления? Обмениваться не информацией, а *.exe файлами, каждый из которых, при усвоении и запуске внутри, порождает запрограммированную последовательность внутренних команд? Одним из таких экзешников оказался вопрос «Что ты здесь и сейчас