записал имя и фамилию на вчерашнюю распечатку. А потом вспомнил, что автор рукописи и гость программы – одно и то же лицо. Евгений Ломоносов – так звали моего предшественника в «Герониксе»! На распечатке имя и фамилия были мелко написаны серым цветом в колонтитуле каждого листа.
С мыслями о странностях судьбы я отправился в ванную совершать утреннее омовение.
6
Первый, кого я увидел на работе, был Марк Витгенштейн.
– Доброе утро, – сказал я. – Сегодня ты рано.
– Слушай, Ворчагин, ты вчера не помнишь, чтобы этот бородач оставлял свои координаты?
– Он их не оставлял, – сказал я. – К тебе приходил Михайлов?
– Да, сегодня утром. Ты тоже его видел?
– Вечером.
– И что ты думаешь? – он сразу оживился.
– Не читай рукопись до конца. Она того не стоит, – сказал я. И потом, совершенно неожиданно для самого себя, добавил. – Лучше отдай ее мне.
– Тебе?! – Я кивнул. – А как же мы объясним ее исчезновение автору?
– Об этом не беспокойся. Автор вряд ли явится сюда до того, как кто-то из нас откинет копыта.
– Ворчагин, что ты задумал? – он пристально смотрел мне в глаза.
– Еще и сам не знаю, – ответил я. – Смутное чувство, что я могу раскрыть загадку этой рукописи.
Он молча сгреб со стола отпечатанные на машинке листы и протянул их мне. Я сложил их ровной стопкой – всего-то не больше двухсот пятидесяти страниц – и бросил в пустой, нижний ящик своей тумбы. Мое сердце учащенно забилось.
Я сел воплощать вчерашнюю идею художественного оформления эзотерического словаря, а Марк углубился в правку каких-то текстов.
Становилось жарко. Вентиляторы натужно гудели, гоняя по комнате воздух, но температура неуклонно повышалась.
Попутно я вспомнил, что на моем компьютере находится неизученный архив ломоносовских трудов. Я разархивировал его и задал поиск по подстроке «рефлекси». Компьютер нашел дюжину файлов, большая часть которых представляла собой неоконченные статьи или начатые и брошенные работы. Я решил, что ознакомлюсь с ними потом, и продолжал трудиться.
Примерно в одиннадцать явился Апраксин. Он был бледен, глаза его метали молнии.
– Я только что имел встречу.
– С Михайловым, – сказали мы с Витгенштейном хором.
– Вы тоже? – он сел в кожаное кресло. – Чертовщина какая-то. Где эта рукопись?
– Я попросил Марка отдать ее мне, – ответил я.
– Надеюсь, ты не собираешься ее читать?
– Пока нет. Но кое-какие идеи в связи с ней у меня появились. Я хочу заставить компьютер проанализировать текст на предмет поиска некоторых ключевых фраз.
– Зачем тебе это? – страдальческим голосом спросил Апраксин. – Давай вернем эту гадость автору и забудем обо всем.
Я покачал головой.
– Хочу понять, в чем там дело. Кстати, читать рукопись втроем гораздо безопаснее,