что спросил меня, а не кого-то другого, потому что я знаю больше других. Все знали, что у Эбурно в семье старшего сына всегда называли Джакомо – так у них повелось с давних пор. А однажды приходит нынешний синьор Джакомо к моему дедушке и говорит: синьор Алессандро – это моего дедушку зовут Алессандро, – будь другом прочти эти бумаги. Они в сундуке у нас пылятся уже лет двести или даже триста, дед наказывал отцу их хранить, отец мне, а что в них уже все давно позабыли. Я велел очистить сундук от старых тряпок, чтобы держать в нем шелковые ткани – дерево хорошее, ни червоточины, ни моли, – а Катарина нашла на самом дне вот это. Катарина – его младшая дочь. Их у него две, Мария тихая и добрая, а Катарина злючка, она чуть что кричит и ругается. Бэ-э-э! – Антонио очень забавно скривился, показывая, как ругается Катарина.
– Про письма расскажи, – напомнил Иван, увидев, как оживился мальчишка, у которого, очевидно, с Катариной были свои счеты.
– Как пожелает синьор, – вздохнул мальчик, – так вот, дедушка просмотрел письма, потом послал меня в библиотеку с запиской – просил библиотекаря Розелли подобрать ему книги. Синьор Розелли его уважает, он дал мне две книги, и когда дедушка их прочел, он велел позвать Джакомо Эбурно и смеется, говорит ему: похоже, ты королевского происхождения, синьор Джакомо. Думаю, сможешь получить за эти бумаги немало денег. Иди к профессору Каттанео, он найдет тех, кто интересуется редкими письмами, и мы им напишем, – в этом месте своего рассказа Антонио расхохотался и долго не мог успокоиться, – пусть синьор простит меня, но синьор и представить себе не может, как дальше было забавно!
– Что тут забавного? – в голосе Ивана звучало раздражение. – Говори, я плачу тебе не за твой смех!
Намек отрезвил, веселившегося чичероне, он вытер выступившие на глазах слезы.
– Да-да, синьор, я продолжаю. Профессор Каттанео сказал, что знает людей, которые могут заинтересоваться письмами – русский коллекционер, что живет в Париже, и шотландский лорд из Эдинбурга. Джакомо попросил дедушку снять копии, и профессор написал в Париж и Эдинбург. И когда приехал знатный русский, Эбурно запросил с него за письма пятнадцать тысяч дукатов, добрый синьор может себе это представить?
Иван, прикинул, что это около пятидесяти тысяч рублей – можно открыть в Москве магазин и развернуть торговлю. Князь Лобанов-Ростовский, погрязший в карточных долгах, вряд ли смог бы столько заплатить. Дальнейшее было ему в общих чертах известно, но хотелось услышать версию Антонио.
– Сумма немалая, – согласился он, – что же дальше?
– Русский ответил, что непременно купит, – продолжал мальчик, – только просил обождать, пока получит деньги. Англичанин же давал только десять тысяч, зато предложил Джакомо стать королем. Джакомо спросил у дедушки: что делать? У дедушки тогда было веселое настроение, к тому же Джакомо ему уже поднадоел. И дедушка говорит: что ж, ты по закону король Шотландии. Сам понимаешь, быть королем очень выгодно, для этого можно и уступить пять