в Америку, он не хотел (там мало что изменилось за год), да и его вера в то, что здесь все-таки удастся воплотить «еврейскую мечту» с социалистическим лицом еще не оставляла его. Но для этого ему самому нужно было стать более значимым и дееспособным участником борьбы за ее осуществление.
Хватит откручивать ржавые болты на американской пилораме и протирать лампочки в фарах трактора, нужно заниматься более масштабными делами! Он ведь уже наполовину инженер-электротехник, а в колхозе нет электричества. Кто-то должен заняться техническим прогрессом?
А достигнуть этого можно было только одним путем – получить высшее образование и вернуться с новыми идеями и в новом качестве.
Встал вопрос – куда ехать учиться? К сожалению, в ближайшем крупном городе, Хабаровске, был только один вуз – Дальневосточная высшая коммунистическая сельскохозяйственная школа – ДВКСХШ. Она была
«создана в соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 21 сентября 1932 г. путем реорганизации Дальневосточного коммунистического университета (Далькомвуза) в Высшую коммунистическую сельскохозяйственную школу (ДВКСХШ) для подготовки “для колхозов, МТС, совхозов, политотделов МТС и совхозов и для районных партийных и советских организаций квалифицированных руководящих работников – организаторов социалистического земледелия”. Начала свою деятельность с 1 января 1933 г.»[339].
Но становиться «организатором социалистического земледелия» Жорж, конечно, не хотел.
В СССР было несколько крупных технических вузов, готовивших инженеров-электротехников, но все они были достаточно далеко от Биробиджана – в Свердловске, Челябинске, Томске. И Жорж не знал ни одного города страны, кроме Москвы, в котором был бы нужный ему институт. А в Москве он провел несколько дней в начале июля прошлого года, и Москва ему понравилась. Учиться там он хотел. Туда и поехал:
Автограф Ж.А. Коваля из рукописи автобиографии 1939 г.[340]
Эта собственноручная запись Жоржа является источником многочисленных ветвлений его альтерверса.
Прежде всего, Жорж не пишет, в какое именно учебное заведение он намеревался «поступить на учебу» в 1933 году. Есть свидетельство Л.С. Соловьёвой о том, что он намеревался поступить в МГУ[341]. Но я думаю, что эта семейная легенда относится к очень «тоненькой» ветви альтерверса – не было в МГУ технических специальностей, привлекательных для молодого Жоржа. Скорее всего, эта легенда возникла много позже и использовалась в семье «для воспитательных целей».
Нет никаких признаков того, что, работая механиком в коммуне «Икор» и имея два курса Айовского Университета по электротехнической специальности, он вдруг «воспылал любовью к химии» и решил стать ученым-химиком (да и химиком-технологом в следующем году!), специалистом, совершенно не востребованным в то время в «Биро-Биджанском национальном районе»[342], где жили его отец, мать и братья.
Более того, это противоречит и тому образу энтузиаста-строителя