архитектор. – Вы просто обязаны поделиться со мной этим рецептом!
Я улыбнулся и начал свой рассказ:
– Сперва необходимо сварить мелкую рыбешку, после чего процедить бульон через сито или марлю. После этого в казан кладется крупная рыба, нарезанная большими кусками и доводится до кипения. Туда же кладем мелко порезанный лук, морковь кубиками или колечками, несколько плодов гвоздики, душистого перца, а вот черный острый и мускат – на вкус. Когда это все закипело добавляете несколько порезанных картошин, слегка солите и опять дожидаетесь кипения. Как только суп (это еще суп!) закипел, то кладете в него очень много зелени укропа, петрушки и сельдерея. После очередного вскипания определяете необходимость добавления соли, добавляете в суп рюмку водки или самогона и обязательно тушите в нем горящую лучинку. Все! Теперь это – уха!
– Прекрасный рецепт! Именно гвоздика, сельдерей и самогон придают ухе эту пикантность! Спасибо Вам, господин Вольф! – рассмеялся от души Фрик.
Клевать к тому времени вообще перестало, и мы провели время до обеда, употребляя уху, самогон и делясь впечатлениями о ходе строительства.
***
В Ширвиндте дни тянулись неспешно, событий, заслуживающих отдельного упоминания практически не было, чего не скажешь о России.
В начале августа 1917 года генерал Корнилов пошел на отчаянный шаг: он представил Временному Правительству программу реорганизации армии, которая предусматривала восстановление дисциплинарной власти командиров и начальников с одновременным ограничением прав и полномочий всевозможных советов, комитетов и комиссаров, введение смертной казни не только на передовой, но и в тылу. Для утихания протестных настроений в России и благополучного продолжения войны он настаивал на переводе военной промышленности и железных дорог на военное положение с запретом проведения различных стачек, забастовок, митингов и агитаций. Выступая в середине августа на Государственном совещании в Петрограде, Корнилов главной причиной кризиса в армии назвал «безрассудные законодательные меры» Временного Правительства, настаивая на приравнивании тыла к фронту. Кроме того, ходили слухи, что Корнилов готов взять всю полноту власти в России в свои руки, объявить Петроград на военном положении и отправить все правительство в отставку… Конечно А. Ф. Керенскому это не могло понравиться и в конце августа он снял с должности генерала Корнилова и ряд других военачальников, открыто поддерживающих Верховного Главнокомандующего, а в начале сентября арестовал по обвинению в подготовке мятежа. Сам же Александр Федорович назначил себя Верховным Главнокомандующим, вернув на должность начальника штаба генерала от инфантерии Михаила Васильевича Алексеева, находившегося до этого в распоряжении Временного Правительства.
В Германии и Австро—Венгрии с любопытством наблюдали за всем происходящем в Ставке русских и только потирали от радости ладони. Еще бы! О какой плановой подготовке к военным действиям могла идти речь,