В кошачьем имени должна быть буква «С», можете назвать Скотиком или Собакой. Арсиков мы приучали лазить в форточку, лень было ходить выпускать в дверь. Жили мы на первом этаже, коты быстро усваивали урок и с удовольствием не только выходили, но и входили в дом. Просыпаюсь под утро от грохота. Кот не рассчитал прыжка, свалился между рамами и бьётся о стекло, как громадная муха. Его собрат, любитель валерьянки, ошибся адресом и приземлился на одеяло в соседскую квартиру. Дом вздрогнул от истошного крика.
Чужого котёнка я случайно переехал велосипедом и в ужасе смотрел, как он расплющился под колесом. Весил я мало, велосипед был детский, животное не пострадало. Забредшему бело-жёлтому коту-здоровяку я дал каплю спиртного. Угощение не понравилось, он долго хмурился, расползшись, как квашня, на заборе.
Брат-Боря усмирял любого наглеца, самые вздорные экземпляры засыпали у него на руках вверх тормашками. Мы влезли с ним на крышу, привязали к сумке зонтик и усадили туда вырывающегося Арсения.
– Поехали! – бессердечно крикнул я и спустил летательный аппарат. На середине пути к земле ловкий кот ухитрился выскочить из сумки и удачно приземлился на траву.
В банях нередки казусы. Подгулявшей компанией мы явились в заведение с бассейном, общим для дам и господ. Недолго думая, выпросили у массажистки бельё и ринулись в воду. В воде плавали спелые грейпфруты и апельсины, их можно было подбрасывать, как мячики, пить сок из дырочек на боку. Веселье было недолгим. Показался отряд оздоровляющихся дам, а наши плавки, предназначенные для уединённых грязевых ванн, размокли, как промокашка.
Париться в Москве мы ходили в бассейн Бауманки, где была сауна для своих. Компания собиралась пёстрая: журналисты, спортсмены, политики. Захаживал на парок Рыжий-Собкор, завербовавшийся в Аргентину. Под русский дух хвалил чужеземные вино и мясо. Знатоки поддавали на камни и стены эвкалиптовые и ментоловые растворы, плеснули чесночной настойкой, и в воздухе запахло жареной картошкой с котлетой.
Отходим в бассейне от жара, открывается дверь и появляется абсолютно голый Собкор. Водоём большой, спортивный, плавают женщины, дети, а загорелое тело без сомбреро и плавок опускается в воду. Забылся, замлел, запотел, огляделся, увидел замершую публику и, словно на плёнке, прокрученной назад, втянулся с выражением ужаса на облатинившемся лице:
– Плакала Аргентина.
Ханты-Мансийск богат на загадочные истории. Поселили меня в спортивном комплексе.
Возвращаюсь, портье разводит руками:
– Вашего ключа нет.
– А где он?
– Не знаем.
– Как быть?
– Подождите, может, горничная взяла убрать номер?
– Под вечер?
Мы дружно рассмеялись, хотя мой смех был слегка натужным.
Я постоял ещё несколько минут.
Дежурная бросила испытывающий взгляд и подала ключ:
– Вот он, нашёлся!
Я поплёлся в номер, ожидая неприятный сюрприз. Сломанной мебели,