верёвочки к пуговице пиджака, с внутренней его стороны.
А в общем-то как представители порядочного общества выглядят они вполне достойно и убедительно.
ЧУБЧИК
Послушайте, Абрамыч! У меня предложение. А не ублажить ли нам себя в ресторане, перед вечеринкой, лёгким ужином при свечах?
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Это ещё зачем?
ЧУБЧИК
Порадуем посетителей.
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Да ну тебя! Оболтус! Вечно что-то придумаешь.
НАТ/ИНТ. ОСОБНЯК КОЧЕРГИНА-БОМБЗЛОВСКОГО – ВЕЧЕР
Место проживания Монблана Аристарховича Кочергина-Бомбзловского находится в живописном загородном районе. Добираются приятели сначала троллейбусом, затем трамваем. «Скромная обитель» хозяина повергает гостей в шок. То – огромный двухэтажный особняк, обнесённый высоким кирпичным забором и утопающий в глубине сада.
Боковая калитка, соседствующая с раздвижными металлическими воротами, оказывается запертой. Звонят. В смотровой дверной щели мелькают глаза ПРИВРАТНИКА. Густым, хриплым басом:
ПРИВРАТНИК
Кто такие?
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Свои! Хозяин дома?
ПРИВРАТНИК
Много тут «своих» бродют… Ваши документы.
Показывают визитные карточки. Замок щёлкает. Дверца калитки распахивается, пропуская посетителей. В конце аллеи, ведущей к парадной лестнице, показывается тщедушная фигура Кочергина-Бомбзловского. Радостно восклицает:
КОЧЕРГИН-БОМБЗЛОВСКИЙ
О-о, святой Антонио!
Иван Абрамыч вторит ему:
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
О-о, пресвятая дева Мария!
Хозяин спешит гостям навстречу, мельтеша ножками, наклонив голову набок, с дымящейся сигарой в руке.
КОЧЕРГИН-БОМБЗЛОВСКИЙ
Иван Абрамыч! Мой вам до пояса и ниже! Милости прошу в мою скромную обитель!
Почтили всё-таки своим присутствием старого отшельника, осчастливили.
Сообщает радостную новость:
КОЧЕРГИН-БОМБЗЛОВСКИЙ
А вы у меня первые. Сейчас и гости начнут съезжаться. А покеда оне будут это делать, я успею показать вам своё хозяйство.
На правах хозяина дома, бегло, с краткими пояснениями водит их по своим апартаментам. На немой вопрос, так и сквозящий во взгляде Бабэльмандебского – откуда, мол, всё это, – Кочергин-Бомбзловский, не менее откровенно возведя глаза к небу, мысленно даёт понять что всё это дано свыше. Не всем этого уразуметь, всему своё время. Да и вообще – вопросы тут излишни. Иван Абрамыч подытоживает:
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Судьба!
КОЧЕРГИН-БОМБЗЛОВСКИЙ
Судьба, говоришь? Что судьба? Так можно всю жизнь чего-то прождать. А ты лучше возьми, да дёрни тихонечко Господа нашего за рукав-то, напомни ему о себе. Смотришь, и тебе кусочек пирога под солнцем сыщется.
Обо всё рассказывать просто нету времени: вот-вот гости подъедут. Обо всём доложу, как только время представится.