Не было и тягучего духа гари, как от огня углежогов или дегтярей. Пахло горелым дубом, тянуло чуть сладковатым запахом горелой плоти. А над деревьями уже вставал тягуче-чёрный столб дыма – горело что-то за межой, в новогородский волости.
Всеслав колебался всего мгновение – в конце концов, там, на Новогородчине живут такие же кривичи, как и его полочане! Вытянул коня плетью и бросил его вскачь. А дружина с радостным гиком сорвалась следом, горяча коней – каждому люба молодецкая скачка, да и руки потешить мечом, коль доведётся, князю славы да чести себе добыть!
Речка Межа оказалась ручьём в три сажени шириной, не больше. Небось и в глубину не больше сажени будет, а то меньше, – успел подумать Всеслав. И тут же с другого берега раздался пронзительный женский крик.
От ближней опушки к берегу речки бежала женщина – в белой одежде. Разглядеть пока что можно было плохо, но для того, чтоб понять, что не простая жёнка бежит, не надо было обладать ястребиными глазами или семью пядями во лбу.
Следом, весело гогоча, скакало с десяток конных – с весёлым присвистом, размахивая плетями. Окольчуженные, с новогородским знаменом на щитах.
Десяток молодых здоровых лбов, пригодных на что-то иное, более достойное, чем погоня на конях за женщиной.
Всеслав скрипнул зубами, коротким кивком дал своим разрешение. И пала тишина, нарушаемая только конским фырком да скрипом натягиваемых тетив.
А преследователи ничего и никого не видели опричь своей уходящей добычи. Досадно, коль сорвётся потеха.
Передний на скаку вскинул сулицу, целя в ноги жертве. В ноги, чтоб живой схватить беглянку.
Потешиться, силушку молодецкую побаловать.
Всеслав коснулся натянутой тетивой подбородка, шевельнул рукой, выцеливая, поймал острым жалом стрелы цель, задержал дыхание и отпустил тетиву. Стрела змеино свистнула и отыскала добычу. И пронзительный вопль вмиг нарушил всё веселье новогородских воев.
Девушка (теперь ясно было видно, как длинная коса бьёт её по спине) не оглядывалась. В несколько вздохов, подаренных Всеславом, она достигла Межи и, не раздумывая ни мига, бросилась в воду.
Речка и впрямь оказалась мелкой, даже и сажени не было – девушка шла всего лишь по грудь в воде.
А ретивый вой, что целил в неё сулицей, бился на траве, щедро поливая её кровью и силясь ухватить левой рукой правую, которую широко вспорол срезень Всеславлей стрелы. Двое других бестолково суетились около него, а остальные доскакали до Межи и остановили коней, косясь на Всеславичей.
– Кто таковы?! – хрипло каркнул один, по виду – старший. Хотя миг назад Всеслав готов был поклясться, что старший – тот, в кого он стрелял.
Всеслав, не отвечая, подскакал к самому берегу, дожидаясь беглянку. А она выбралась из воды и стояла, мокрая и грязная, не зная кому сейчас верить. Теперь и князь видел, что это вовсе не мужняя жена или честная вдова, а девушка – длинная коса выбилась из-под почёлка, растрепалась и запачкалась. Князь протянул руку, наклонясь с седла, девушка подняла