что подсчет вышел неточный.
Лучше бы я сосчитала их по 7 – было бы веселее.
Я не сказала родителям, что меня вызывала директриса Экзема.
И что меня отправили к школьному надзирателю или вроде того по имени Делл Дьюк – тоже не сказала.
Не знаю почему.
Это ведь они решили перевести меня в другую школу, и я хотела, чтобы они думали, что все идет хорошо.
Или хотя бы неплохо.
Так или иначе, я обманула их доверие.
От этого мне было не по себе.
Если верить тому, что пишут в книгах, в средней школе ребенок начинает эмоционально отделяться от родителей. Наверное, ложь – вполне достойное начало процесса.
И все равно меня тошнило, словно я съела какую-то гадость. Жгучее чувство поднималось из желудка вверх и затапливало горло.
Я чувствовала горечь всякий раз, когда сглатывала.
Родители ничего не знали о скандале с мониторингом, потому что я уничтожила все улики.
На домашнем автоответчике было записано сообщение из школы, но я его стерла. Это было нетрудно, потому что родители всегда забывают проверить автоответчик.
Проявив недюжинное коварство, я взломала мамину почту и сама ответила на письмо директрисы, сообщавшей, что я направлена к школьному психологу.
Неудивительно, что теперь меня тошнит. Сама виновата, придется терпеть.
Круглоголовый не-то-психолог-не-то-надзиратель наконец умолк. Устал.
Он скрестил руки поверх шарообразного живота, словно защищаясь, а потом, после некоторого молчания и потения (с обеих сторон), выдвинул предложение:
– Давай я буду говорить слово, а ты говори первое, что придет тебе в голову после этого. Не воспринимай то, что я говорю, как вопрос – это не вопрос. Постарайся отвечать быстро.
Он длинно втянул воздух и добавил:
– Представь себе, что это такая игра.
Делл Дьюк не знал, насколько ограничен мой опыт в области игр.
Правда, я успела понять, что соревновательный дух во мне удивительно силен.
Впервые с того момента, как я вошла в эту комнату, я ощутила легкий интерес.
Мистер Дьюк хотел поиграть в слова. Я была уверена, что в шахматы обыграла бы его в шесть ходов. Правда, я играю в шахматы только с компьютером, и нечасто, потому что некоторые игры, и шахматы в том числе, страшно затягивают.
Уж я-то знаю.
Как-то раз я играла двадцать часов подряд и в конце уже демонстрировала признаки легкого психоза.
Мистер Делл Дьюк наклонился вперед и театрально произнес:
– Шоколад.
Я интересовалась полезными свойствами шоколада, поэтому ответила:
– Антиоксидант.
Он притопнул ногой, словно нажимая на газ в машине, и сказал:
– Пианино.
Я ответила:
– Концерт.
Накануне в школьном холле я слышала, как кто-то из школьников крикнул компании мальчишек: «Играем!»
Мне тоже захотелось крикнуть «играем», но я решила, что это будет неуместно.
Мистер Делл Дьюк пытался записывать свои вопросы и мои ответы, но не успевал.
В конце