просительно предложила:
– Пойдем на воздух? Я отведу тебя домой. Тебе ведь недалеко?
– А моя машина? А, черт с ней! Будем ходить пешком, как любовники с Нового моста. Нет, не то… Это не с тобой. Пойдем… Позволите обнять вас за плечи, сударыня?
Она, жеманясь, воскликнула:
– Пожалуйста, пожалуйста!
– Ах ты, коза! Споешь мне?
– Нас заберут в вытрезвитель.
У Кирилла даже прояснился взгляд:
– А мы спрячемся! На путях. Я ведь живу за вокзалом. Мы полезем под вагонами.
– В таком-то костюме? – ужаснулась Клава.
Он заверил:
– Это не последний.
– Я знаю.
– Ты считаешь мои костюмы?
– Просто я всегда замечаю тебя. А ты нет.
– Ты же носишь форму. Вот в чем преимущество моего положения! Можно ходить в штатском и обнимать официанток.
И тут же выпустил ее.
– Мне надо запереть кабинет. Лари голову оторвет, если обнаружит незапертую дверь.
Забрав у него ключи, Клава все сделала сама и сунула связку в карман его брюк. На какой-то миг она задержала руку и почувствовала, как Кирилл напрягся.
Через служебный вход они выбрались на улицу, и он опять навалился на ее плечи, бормоча что-то забавное. Она улыбалась, откинув голову ему на руку, а сама думала, что самым большим счастьем было бы, если б его дом оказался на краю света. И Клаве предстояло отвести его туда.
Спрыгнув с высокого перрона на рельсы, Кирилл протянул руки, и она смело шагнула вниз, хотя он был совсем пьян и мог не удержать. Однако удержал. На Клаву пахнуло виски, и у нее слегка помутилось в голове. Все ее тело потянулось к нему, и в животе напряглась пустота, но Кирилл уже сел на рельсы. Он даже ничего не заметил…
«Дура! – отругала себя Клава. – Я же все знаю о нем…»
– Ну спой, – снова сказал он. – Сколько тебя можно упрашивать?
От шпал резко, терпко пахло чем-то машинным. С вокзала доносились каркающие звуки репродуктора, а с обратной стороны – короткие тревожные гудки. А может, радостные… Расстояние стирает многие приметы, и даже горизонт становится ровной линией. Вобрав в себя все эти звуки, Клава негромко запела, глядя в ту сторону, где небо смыкалось с земной твердью, но не видела ни того, ни другого, потому что ночь была безлунной. Железный холодок от рельса проникал в ее тело. Это было не очень хорошо, ведь один раз Клава уже подхватила воспаление, которое вполне могло повториться. Но ради Кирилла она могла бы просидеть здесь сутки.
– Спасибо, – сказал он, когда она затихла. Его голос показался Клаве совсем трезвым. – Ты поешь лучше всех…
– Вы поссорились? – решилась спросить она.
– С кем? С Ариной? Ну что ты! Ей некогда со мной ссориться. Если я ей надоедаю, она меня просто выгоняет.
– Как можно тебя выгнать?!
– А почему – нет? – удивился Кирилл.
– Ты такой хороший…
– Лари, наверное, тоже считает меня хорошим.
– Причем тут Лари?
Он выдохнул смешок:
– Лари всегда причем… Всю мою жизнь. Что бы я ни делал, он всегда стоит у меня за плечом.
Пытаясь