и сохранности или же подпортят товар, чтобы ославить Киевское княжество на весь мир. Присутствие Горислава казалось отличным способом угомонить немцев и заставить их держаться в рамках приличий. А чтобы не погиб парень случаем в дороге, нужно будет послать с ним пару достойных бояр, при которых барон своевольничать не станет.
Обдумав все это, князь ласково потрепал Евпраксию по щеке и указал ей на место подле фон Дюрента. Мысленно он успел попрощаться с нею, а потому даже не проводил ее взглядом и уставился в блюдо, которое стояло перед ним. Как всегда, после сильных волнений князя одолел приступ голода.
Глава 4
По пути к Золотым воротам процессии пришлось протискиваться сквозь напирающую со всех сторон толпу. Каждому хотелось поймать если не монету, то пряник или какие-нибудь безделушки, разбрасываемые князем и его свитой. Все жадно разглядывали блистающих церковных иереев, грозных воевод в полном облачении, ратников, покрытых кольчужной чешуей, нарумяненных боярынь и немцев в ярких плащах. Особое любопытство вызывали величественные верблюды, отбитые недавно у половцев и нагруженные приданым княжны. Киевляне, пялясь на сундуки и тюки, свисающие с мохнатых горбатых спин, судили и рядили, как много добра там вместилось, и пытались угадать, сколько золота и драгоценных камней получит немецкий граф за женитьбу на малолетней Евпраксии.
В общем, проводы удались на славу.
Купола сверкали, рога гудели, колокола звонили, люди голосили, пронырливые мальцы шныряли под брюхами коней и хвастались находками, кто оброненным платком, а кто отвалившейся подковой. Девки и бабы обсуждали наряды процессии и втайне представляли себя женами знатных мужей.
Евпраксия ехала в резной повозке, похожей на небольшую ладейку с лебединой головкой на изящно выгнутой шее. Бока были выполнены в виде сложенных крыльев, так что со стороны казалось, будто княжна плывет на лебеде по людскому морю. Была она совсем еще девочка, худенькая, с острыми плечиками, но уже вполне приметной грудью и яркими губами. При езде не раскачивалась, за борта не держалась, сидела очень прямо, с высоко поднятой головой. Кроме нее и кучера, в возке никого не было, ибо сосватанной невесте полагалось держаться особняком.
Три служанки, отправленные сопровождать Евпраксию в дальней дороге, расположились в настоящем доме на колесах, увлекаемых упряжкой откормленных волов, которые заодно везли необходимые вещи, припасы и утварь. Туда же предстояло пересесть и княжне, когда сопровождающие отстанут на Белгородской дороге. Там для нее была готова отдельная комнатка с лавкой, застланной пушистым ковром, и ларем, собранным Евпраксией собственноручно.
Выйдя из киевских ворот, обоз растянулся через мост по белой дороге, пролегающей меж зеленых лугов и кудрявых рощ. Пешие и конные сворачивали на обочины и стояли там, пропуская мимо себя бесконечную процессию. Одних повозок ехало столько, что пыль поднималась до самого неба, заставляя чихать и кашлять и степенных священников, и грозных гридней, и расторопных