Грабш и застыл, разинув рот.
– Как тебя зовут, – шепотом подсказала Олли.
– Бо… бородоцветочный, – промямлил он.
– Бородоцветочный? – недоверчиво уточнила тетя. – Первый раз слышу такую фамилию.
– Ромуальд совсем недавно в наших краях, – поскорее прибавила Олли.
– Ромуальд? – насторожилась тетя. – Так у нас только одного человека зовут: Грабша. Такой же верзила, как вы. Ужасный человек. Негодяй. Судите сами: вчера утром украл у меня, беззащитной вдовы, трех кроликов!
Грабш стоял, повесив голову. Несколько раз он кашлянул, больше ничего не приходило в голову. От его кашля со стола слетело несколько фигурно сложенных салфеток. Пытаясь поймать их, он стукнулся головой о люстру над столом.
– Что ж, – сказала тетя, – вы не виноваты, что вас так зовут. Добро пожаловать. Садитесь за стол.
Олли подвинула ему стул. Но, когда Грабш устроился поудобнее, стул под ним сломался. Он постарался встать, ни к чему не прикасаясь. Но в комнате было так тесно. И пока его пересаживали на сундук, готовый выдержать его вес, Грабш опрокинул фарфоровую балерину на комоде и цветы на столе.
Олли с тетушкой подвинули накрытый стол к сундуку. Грабш осторожно вытянул ноги. Они пролегли под столом и неловко высунулись с другой стороны. И тут же, наливая кофе, тетя споткнулась о сапоги Грабша и чуть не упала; Олли успела подхватить ее в последний момент. А кофе выплеснулся на коврик.
– Этот коврик я сплела своими руками, – уточнила тетя. – Обо что это я споткнулась?
Грабш скорее поджал ноги под стол.
– О мою ногу, тетя Хильда, – ответила Олли. – Прости, пожалуйста.
Но тут Грабш уперся в стол коленками. Две чашки кофе, налитые до краев, пошатнулись.
– Олли, теперь ты толкнула стол, – рассердилась тетя. – Соберись и веди себя прилично!
– Это не она, – пробурчал Грабш, – это я.
– Нет, я! – уперлась Олли.
– Нет, я! – гаркнул Грабш.
– Что случилось – не вернешь, – сказала тетя. – Поговорим о чем-нибудь другом.
Олли постелила другую скатерть и налила в чашки свежего кофе.
– Угощайтесь, – обратилась тетя к Грабшу и, отставив мизинец, поднесла чашку ко рту. – Торт испекла Олли. Я воспитала из нее хорошую хозяйку.
Домик тети Хильды ходит ходуном
Грабш проголодался. В тот день он не разбойничал, и у него не было ни завтрака, ни обеда. Поэтому на торт он кинулся решительно, как привык: схватил кусок и сунул в рот, сразу откусив половину. Белым кремом он перемазал бороду и усы. А чавкал так громко, что волнистый попугайчик в клетке зачирикал.
– Очень вкусно, – промычал он с набитым ртом и рыгнул. – А что, кроме торта ничего нет?
И он хапнул второй кусок.
Тетя Хильда поставила чашку и с ужасом наблюдала за ним. Он взял вилочку для торта, почесал ею в ухе,