боль. Кожу будто живьем содрали, но вставать страшно не хотелось. Единственным моим желанием было стать вот этим самым асфальтом и не заботиться ни-о-чём. Ни о жизни, ни о ссадинах.
Просто лежать.
В бесконечной серости вырисовывалась одинокая травинка. Она качалась туда-сюда, влево-вправо. Ярко-зелёная, с желтоватым оттенком. Ка-ча-ется. Как дерево посреди пустыни.
Тело вновь напомнило о себе: заболели рёбра, под локтём растеклось что-то горячее. В голове гудело.
Ну нафиг эту глупую жизнь с её глупыми законами. Умру прямо здесь, на углу проезжей части, и больше никогда не буду плакать.
– Эй, ты в порядке? – раздалось надо мной.
Вот прицепились, я тут умирать собралась, а меня тормошат!
Совершенно бесцеремонно меня потрясли за плечо.
– Да, – буркнула я.
Но человек, пытавшийся привести меня в чувство, явно не заслуживал такого отношения.
Постаралась приподняться. Вышло плохо, так что сказала, не поворачиваясь:
– Спасибо за заботу, но всё и правда хорошо, я справлюсь.
Он и не думал уходить.
– Точно?
О нет. Я знала этот голос.
Злоба ещё не отступила полностью, так что мне удалось резко повернуться. Конечно же, над моей головой возвышался Двадцать. В своей дурацкой шляпе и со своими дурацкими лисьими глазами!. В руках он держал мой скейт.
Я лежала на спине, на асфальте, мимо проносились машины. Тело ломило, одежда все в грязи и пыли, самый худший день в моей жизни (вру, не самый, но), а он стоит там, у неба, моргает по-совиному да ещё и улыбается. А я ведь его пошла спасать, за него волновалась, а он – здрасьте – живой.
– Уходи, – сказала я. – Не хочу тебя видеть.
Он нахмурился.
– Почему? Я тебя обидел?
– Потому что я волновалась за тебя, поехала проверять, а в итоге сама попала в передрягу. Это как, нормально в твоём мире?
Он наклонился ниже, тень его шляпы упала на моё лицо, укрыв глаза от солнца.
– Но так оно обычно и бывает. Ты идешь куда и случается что-то. Какая разница, в чём причина?
– А если я не хочу ни во что влипать?
Он присел на корточки. Подол плаща упал на мои колени.
– Ну, а как так, как же тогда про тебя рассказывать сказку, в которой ничего не произойдёт?
Я огрызнулась:
– У меня куча всего происходит, особенно последнее время. Я хочу затишья. Устала.
– Ну вот, ты лежишь на асфальте. Отдыхаешь.
Мимо нас проплывали прохожие. Видимо, они думали, что он мне поможет. А он выглядел так, будто хотел, но не решался.
Я перевела взгляд с жёлтых глаз на голубое небо.
– Это не совсем то.
– Если ты хочешь полежать на асфальте чуть дольше, то лучше не здесь.
– Но я не хочу лежать. Я хочу понять, что мне делать с этой жизнью. Что происходит. Как мне на это реагировать.
– Отдыхом эти вопросы и не пахнут, знаешь.
– Знаю.
Мы