Тоня, склонившись к Паше Павликову, но так громко, что я ее слышу. Под столом пинаю Лариона по ноге. Надеюсь, теперь он убедился, что никто здесь не собирался с нами водить дружбу.
– А знаете, что это значит по легенде? – продолжает Иванцова. – Ага. Что придет антихрист. И что же мы видим? К нам приходит эта Нинель. С чего вдруг переводиться в другую школу перед самым ЕГЭ? Переезжать сюда? Наша распрекрасная новенькая – дочь Сатаны.
Несколько человек тихонько прыскают в кулаки. Лена выпрямляется и сдвигает брови к переносице. – Думаете смешно? Ничего смешного. Таких совпадений не бывает.
– Ну, я слышал, что ее папаша бизнесмен и собирается тут что-то строить, – говорит Паша Павликов.
– Как будто нельзя быть одновременно бизнесменом и Сатаной!
– Это, наверное, можно. Просто…
– Ничего не просто. – Лена делает еще один глоток. – И я вам зуб даю на отсечение…
– Голову на отсечение, – тихо поправляет Тоня, но Лена прошивает ее таким взглядом, каким я несколько минут назад метала молнии в баристу. – …Зуб, короче, даю, что спокойной жизни с ней нам не будет, и произойдет что-то нехорошее, если мы от нее не избавимся.
– Как?
– Для этого вы тут и нужны. Думайте!
– А что, если придет ее папаша и нам всем, ну не знаю. Что там Сатана может? Аннушка разольет масло и все такое… – интересуется Павликов.
– Не разольет. – парирует Иванцова. – Нас много. Она одна. Мы на правой стороне. Да и вообще-то у меня тоже папаша есть, который не прыщ на жопе человечества.
– Хз, – Эдик, до этого занятый поглаживанием Лениной ноги, подает голос. – Судя по тачке, папаша этой фифы куда как…
– Куда как что? – Лена соскакивает с его колен и демонстративно отсаживается на подоконник.
– Да вернись, я пошутил. – Эдик протягивает к ней руку, ухватив за край короткой юбки.
– Нет уж, договаривай.
– Да всё-всё, твой батя всем батям батя. На костер дочь Сатаны.
Пользуясь заминкой, я встаю, схватив Лариона под руку. – Извиняюсь, мы тут совсем забыли. Обещали маме помочь сегодня перцы закатывать, так что мы пойдем наверное!..
К счастью, все поглощены спектаклем Лены и Эдика, поэтому не замечают, что я утаскиваю Лариона к выходу.
– Давай останемся, ты че, какие перцы?
– Зеленые! – шикаю я, и открываю двери кофейни.
Мы как будто попадаем в сауну после прохлады кофейни.
– Ты не понял? Они не хотят с нами тусить, а позвали только для того, чтобы мы участвовали в этой комедии.
– Почему? – Ларион с тоской оглядывается на окно кофейни, где с улицы видно только спины Тони и Паши Павликова. – Я думал мы еще посидим…
За нами открываются двери и выходит «Эдвард Каллен» в коричневом фартуке, вынимая из кармана пачку. – Курите? – он дружелюбно протягивает ее нам. Я рассеянно мотаю головой и снова обращаюсь к Лариону. – Ты что, веришь в этот бред?!
– Ну, – Ларион пожимает плечами. – Глупо звучит. Но с другой стороны ты ведь сама