что с тобой? – в волнении спрашивал пришелец, пронзительно глядя на нее.
– Всё то же, – еле слышно выдавливала Аня, с трудом заставляя губы шевелиться.
Сжимая ее, и серьезно глядя в глаза, он, ласковый и большой, находился внутри и души, и тела.
– Теперь мы по-настоящему, полностью вместе, – блаженно улыбнулась Анчутка. – Это – подарок Ивана Купала нам с тобой. – Она закрыла глаза, до конца не веря, что волшебство продолжается.
Подходило время отбытия Друвиса за кордон.
– Милая, что делать? – стонал он. – Невозможно оторваться!
Они медленно оделись и двинулись на вокзал. Ноги заплетались, а лица светились счастьем. Они держались за руки, стараясь продлить сладость прикосновений. Светила полная луна.
– Хочется, чтобы так было всегда, – подумала Аня вслух, и Друвис печально вздохнул:
– Несбыточная мечта. Почти всю жизнь я на заграничных вахтах, без трудовой книжки, и другой возможности добывать деньги у меня нет.
К скверу возле метро «Балтийская» подрулил желтый международный автобус. Пассажиры под присмотром водителя принялись загружать в багажник разноцветные сумки. Держась за руки, не отводя взгляда, Аня и Друвис до последней минуты стояли на тротуаре.
– С чувствами ничего не поделаешь.
– Совсем ничего!
При посадке Анна обрадовалась, подсмотрев в его паспорт:
– А ты не такой древний, как я боялась!
Через месяц Друвису исполнялось всего пятьдесят четыре.
– Древний, как же не древний. – Он грустно улыбнулся.
– Древний… но не очень! – развеселилась Аннушка. – И самый лучший!
Они стали встречаться каждые два-три месяца. Из рабочих поездок Друвис спешил в Петербург. Цвет каштанов сменялся кружением листопада, затем сугробами. Но каждое утро озерный пришелец провожал свою фею в «Галактику» и ревниво напутствовал: «Береги хвост, прекрасная птичка. Там много охотников за твоими перышками!» Прощаясь в подземном переходе, проникал языком сквозь ее губы, желая еще раз ощутить манящий вкус. Потом отстранялся, шептал «пока», и спешил прочь, скрывая подступавшие слезы трепетной и в то же время свинцово-тяжелой любви.
Бесперспективность
Каждый вечер Анна спешила домой, чтобы скорее очутиться в уютной постели и задохнуться в его объятиях, плакать от счастья, что они – родные. Именно в родстве душ Аня ощущала высший смысл Вселенной.
– Я стар, – вновь начинал ворчать Друвис. – Мы смотримся странной парой. Я – уже дедушка, дочь родила мне внука. А ты еще в бирюльки играешь.
Аня смеялась, слово «дед» не вязалось с любимым мужчиной.
– Тебе нужно радоваться нашей разнице, а ты стесняешься. Почему?
Друвис был непреклонен:
– Всякий встречный полагает, будто ты со мной из-за денег или жилья. Юные думают: «Вот чудачка! Резвилась бы лучше с нами, пока молода». А зрелые знают, что ты никогда не поймешь меня. Ты не вступала