Галка.
Дошли до развилки. Попробуй, пойми, в какую сторону двигаться? Туда, сюда? К лесу и по вдоль, между кустарниками, что выше головы? Степаныч потоптался и пошел прямо, через песчаный пустырь, к холму, увенчанному вереницей старых сараев. Пристроенные вплотную друг к другу, они вполне могли сойти за крепостную стену,
– Мимо столярной идёшь мастерской, стружкою пахнет и свежей доской! – вспомнила Нина.
Уверенность, с которой Степаныч надвигался на сараи, слегка настораживала: не перегрелся ли? Будем брать их на абордаж или подкопом обойдемся? И только потом мы заметили узкий и темный проём.
– Дядечка, Сусанин! Дядечка, Сусанин! – запищал Серега Степанычу в затылок. – Я еш-шо молоденькай такой, бабу ни разу не ш-шупал. Мне в топи болотные ни как низ-зя! – и встал, как вкопанный. – Можно я домой пойду?
– Где болото здесь видишь? – грустно спросила Галка и подтолкнула его в спину.
– Дык за сараями, небось, – дурачился Серега.
– Брось, это не сараи, а обчежитие, – успокоил Димка.
– Како-тако обсчежитие? – не унимался Серега.
– Для обслуживающего персонала, то есть, для мертвецов. – уверенно ответил Димка.
– Дурак, что ли?! – Возмущенно пискнула Майя и замедлила шаг.
Димка заботливо подхватил ее под руку:
– Спокойно, нас не сразу съедять.
Майя оттолкнула его локтем, передернула плечами и уверено двинулась вперед.
За сараями оказалась свалка старых хозпостроек. Баньки, курятники, собачьи будки привезли, сгребли бульдозером в кучи и оставили. Жечь нельзя. На дрова разбирать – легче лес пилить.
– На баррикаду похоже, – оглядываясь, сказала Нина.
– Скорее, здесь ферма. Упырей разводят, – предположил Серега, спотыкаясь. Идти приходилось по зацементированным следам тяжелой гусеничной техники. Из груды руин торчали доски и бревна. Они опасно нависали над головами, как шлагбаумы возникали на пути.
– Пахнет маляр скипидаром и краской. Пахнет стекольщик
оконной замазкой, – сурово декламировал Димка.
Из-под завалов выскочила лохматая шавка. Завидев нас, шарахнулась, пару раз тявкнула, метнулась обратно.
– Напугали бедняжку, – пожалела дворнягу Нина.
– Ничего удивительного, – хохотнул Серега, – живых ни разу не видела.
– А собак мертвецы видимо не кушают, – сделал предположение Димка.
– Это при плохой фантазии можно представить, что покойники кого-то едят, – сказала Галка. – Никакой логики. Пищеварительная система у мертвеца не может работать.
– И другие инстинкты у них не могут функционировать, – Майя поправила футболку на груди.
– А вот у Стивена Кинга, – начала было Нина, но Галка ее оборвала:
– Одна ерунда у Стивена Кинга. Он вообще патологический графоман.
– Не согласен, – возразил Димка. – Я перед поездкой специально прочитал парочку его книг. Мне понравилось. «Кладбище домашних животных», например.
– Во-во, –