что ее волосы светло-каштанового цвета с медным отливом, какой он заметил еще на улице. А ее фигура была действительно роскошной.
Эдвард закрыл за собой дверь с громким щелчком. Гостья вскинула голову и сжала руку в кулак, скрыв от него то, что она изучала.
– Леди Гордон, – произнес Эдвард, вежливо поклонившись, – меня зовут Эдвард де Лейси. Вы хотели увидеться со мной по поводу Джеймса Уиттерса?
Щеки ее вспыхнули румянцем. Она сунула то, что сжимала в руке, в ридикюль и туго затянула его тесьму.
– Да, это так, – ответила она чуть хрипловатым, приятным голосом, который не щекотал, а ласкал нервы, подобно песне сирены.
Франческа уже почти пожалела о своем импульсивном поступке. После недолгого ожидания дворецкий проводил ее в эту элегантную комнату, выдержанную в льдисто-синих тонах. Эта холодноватая, но красивая комната напоминала музейный зал. Лишь взглянув на один из мраморных столиков, чинно стоявших у одного из стрельчатых высоких окон, Франческа готова была заключить пари на свое месячное содержание, что если этого столика что и касалось, то лишь метелка горничной, которая стирала с него пыль.
Может, стоит уйти, не дожидаясь хозяина, прямо сейчас? Владельца этого особняка не впечатлят, а тем более не склонят на ее сторону ни ее попытки вызвать в нем сочувствие, ни, тем более, ее гнев. Франческу охватила ярость в тот момент, когда она поняла, что Эллен сбежала, прихватив с собой Джорджиану, и за неимением иного объекта, на котором можно сорвать свою злость, она отправилась сюда. «Ничего хорошего из этого не выйдет», – взывал к ней голос разума. Этому тонкому голоску только сейчас удалось пробиться сквозь бурю эмоций. До этого Франческа его просто не слышала.
Дверь открылась в тот момент, когда она была целиком поглощена мыслями о Джорджиане. Подняв глаза, Франческа увидела перед собой не дворецкого, а того мужчину, которому удалось переманить Уиттерса единым мановением пальца. Одного взгляда на своего врага хватило ей, чтобы составить о нем впечатление. Он был довольно высок и худощав, хотя, что радовало взгляд, плечи у него были широкими. Темные волосы, ни слишком короткие, ни слишком длинные, хорошо одет, но цвет костюма унылый, темный. Лицо нельзя назвать ни особенно красивым, ни невзрачным. Обычное лицо. И глаза заурядные – блекло-серые, и тепла в них не больше, чем в куске стали. В целом Франческа могла характеризовать его как наименее интересного из всех мужчин, с которыми ей доводилось водить знакомство. И он украл ее солиситора, того самого, аудиенции с которым ей удалось добиться лишь ценой хитроумных маневров, занявших не одну неделю.
– Леди Гордон! – У него был приятный тембр голоса, речь правильная, но и в голосе, как и во всем его облике, не было ничего выдающегося, ничего запоминающегося. – Меня зовут Эдвард де Лейси. Вы хотели увидеться со мной по поводу Джеймса Уиттерса?
Франческа положила миниатюру в ридикюль.
– Да, это так, – ответила она. – Я не уверена в том, что вы об этом знаете, сэр, но вы причинили мне немалый вред.
Единственной его