немедленно перебросить на Восток несколько «засидевшихся без дела» во Франции соединений. Как следствие этого, у немцев на Западе осталось лишь пятьдесят восемь дивизий. Но и из этого числа лишь тридцать четыре были пригодны для ведения оборонительных действий. Из остальных двадцати четырёх «неполноценных» четырнадцать были «неполноценно» пехотными, девять – «аналогично» танковыми, и одна – «такой же степени» моторизованная.
Операция прикрытия высадки в Нормандии, затеянная союзниками «по предварительному сговору» со Сталиным, также не способствовала «просветлению в мозгах». Помощь союзникам в этой операции, получившей название «Bodyguard» («Телохранитель»), Сталин начал оказывать ещё весной. Русские «по-товарищески поделились» с немцами информацией о том, что до июля ни на одном из стратегически важных участков фронта они наступать не смогут. Американцы «подключились» качественной дезинформацией о наступлении в мае в Норвегии. До самого шестого июня немцы так и не сумели укорить противника за обман, и не только в силу собственных предубеждений.
Итог оказался заслуженным и закономерным: внезапность, которой немцы достигли в сорок первом в России, в сорок четвёртом «достигла» их самих в Нормандии! И вовсе не «пресловутая»: вполне конкретная. Немцы были застигнуты врасплох, но вскоре уже «расплоху» пришлось туго. Пришлось вместе с приходом немцев в себя. «Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг» – достояние не одних русских! И немцы основательно взялись за дело, а заодно и за англосаксов. И, если последние всерьёз рассчитывали на оздоровительный променад, то совершенно напрасно.
Напрасно союзники рассчитывали и на благотворное влияние отлива на неготовность противника «к радушной встрече». Расчёт на то, что наступление во время отлива позволит избежать больших потерь, увы, не оправдался. Отлив, конечно, сделал одно «доброе дело»: обнажил немецкие инженерные сооружения для воспрепятствования проходу судов.
С одной стороны – радоваться надо. Хотя бы – тем же судам: «тайное стало явным». Но ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным – и это не абстрактная шуточка и не умозрительное философствование. Как только пехота высадилась «в эту радость», от благодушия не осталось и следа. Отлив вполне квалифицированно помешал союзникам продемонстрировать чёткость строя и следование приказу. А причиной тому: два километра по топкой грязи морского дна без возможности укрыться от пулемётного огня. Танки, специально оборудованные для плавания, застревали в топи.
И в результате, лишённые даже намёка на способность к маневру, они становились лёгкой добычей противотанковой артиллерии, каковая, к неприятному удивлению танкистов, имела место быть. Вопреки всем расчётам и надеждам.
А тут ещё подкачала своя разведка, «купившись на дезу» разведки немецкой. В итоге вторжение не обошлось без просчётов, если тысячи