посетителей, оставила труп своего мужа в подвале, служившем спальней.
Когда для погребения тела несчастного явились гробовщики, они с испугом отступили, увидев его обезображенное лицо: нос и губы трупа были съедены кошками.
Прелестные посетители этого места не пропустили случая дать ему прозвище, и кабачок с этого дня стал называться «Бешеная кошка». Это было последним напоминанием о покойнике, вдова же стала хозяйкой «Бешеной кошки».
Ей было около пятидесяти лет. Мы несколькими словами опишем ее портрет. Она была не некрасива – она была отвратительна.
Ей помогал всего один человек – странное создание: красивый, как Квазимодо, высокий, как Мефистофель. Его руки были так длинны, что он легко доставал концы стола, не наклоняясь. Его звали Грибом.
Одни говорили, что это прозвище было дано ему из-за его носа, другие – из-за его горба.
Теперь, описав помещение, мы можем перейти к тем, кто находился в нем в один из сентябрьских вечеров около десяти часов.
В этот вечер посетители тихо переходили от стола к столу, разговаривая шепотом.
Не было сомнения, что в «Бешеной кошке» происходило что-то необычное, так как клиенты подзывали Гриба и глазами указывали ему на человека, сидевшего одиноко за столом, и после утвердительного знака прислужника снова начинали разговаривать.
Человеку, которым все интересовались, казалось, было лет от двадцати пяти до тридцати.
Довольно красивый собой, кроткий с виду, он выглядел, как рабочий, и, очевидно, был постоянным посетителем этого кабака, так как входя, потребовал:
– Гриб, кружку пива!
И сев за стол, положил на него кусок хлеба, который принес под мышкой.
Затем он вынул из кармана кусок колбасы, завернутый в бумагу, и начал обедать.
– Вы знаете, они опять приходили, – сказал ему хриплым голосом Гриб.
– А еще придут?
– Вы же знаете, – продолжал Гриб, – что наделаете дел, если будете привлекать сюда неизвестных нам людей.
Тогда незнакомец поднял голову и сказал:
– Но разве это моя вина? Я даже не знаю, кто они… И, кроме того, черт возьми, не приставайте ко мне, – прибавил он, пожав плечами и давая понять, что готов на все.
Гриб не ответил ни слова и подошел к столу, стоявшему в глубине, за которым сидели шестеро посетителей.
Когда они выслушали Гриба, между ними начался следующий разговор:
– Ну, это нам не нравится, и мы покажем ему это.
– Но я вам давно говорю об этом.
– Что ты говоришь?
– Я вам говорю, – повторил Гриб, – я вам говорю, что он был и есть еще…
– Полицейский? Он, может быть, пришел сюда для того, чтобы выдать нас…
– Очень может быть! – пробормотал один, искоса глядя на того, о ком говорили.
– И что он здесь делает? Разве он работает вместе с нами?
– Нет, он никогда не ходит на дело.
– В таком случае, для чего он сюда ходит?
– Да, действительно!
– Знаете что, –