темнело. Прощай, дом-призрак. Я шла по аллее, как будто кто-то смотрел мне в спину, я обернулась – на чёрных, как нефть, волнах времени покачивался остов пиратского корабля…
Смеётся чёрный Роджер
В поднятых парусах.
Есть сердце в океане,
Есть сердце в облаках.
Ночью шёл дождь, и мне снилась, будто я, бездомная, сплю на драном матрасе в спальне дома-призрака. Совсем рядом раздавалось чьё-то басистое покашливание и детский смех.
Гуляя по старым улицам Стокгольма, я слышала, словно эхо, голос моей фантазии – девчонки-подростка, поющей на французском о Марсе, срезающем маргаритки.
Цокали каблучки её маленьких парчовых туфелек по каменной мостовой, шелестел подол бирюзового, расшитого золотом платья.
Я шла за нею следом. Всё не могла нагнать. Но вот она остановилась, обернулась, и в этот момент я стала ею.
Фантазия – это моё имя, так назвали меня родители. Мне было пятнадцать лет. Моему богатому покровителю было пятьдесят. Его звали Жорж.
Мои амбициозные разорившиеся родители разрешили денежные неурядицы за мой счёт.
Я встретила Жоржа впервые, когда мне было десять лет, на празднике Середины лета. Я устала плясать, устала от громкой музыки. Совсем недалеко от площади, в парке, среди роз и цветущих, душистых специй не было ни одной живой души. Я углубилась в прохладу парка. И вскоре звуки праздника стихли.
Он сидел в тени беседки в кресле и смотрел в телескоп.
Мне тоже захотелось посмотреть.
– Это не игрушка! – сказал Жорж.
Я разозлилась, надерзила. Мне понравилась его снисходительная улыбка.
Он сидел в гостиной и беседовал с моими родителями. Я вбежала, играя со щенком.
Родители закатили глаза:
– Она смеётся!
Мы с Жоржем посмотрели друг на друга, как заговорщики.
Мы оба были авантюристами по натуре.
Он был учёным и негоциантом.
Он учил меня всему – от фехтования до астрономии.
На весёлых праздниках я часто забывалась, и он тихо спрашивал:
– С кем ты?
Однажды, после столкновения с реальностью, я твёрдо сказала ему:
– С тобой.
Я не любила, но была привязанность, дружба, благодарность. Он часто разъезжал по делам, и я всегда сопровождала его.
Особенно нравились мне морские путешествия. Я любила море – его запах, открытый простор и зыбкость.
Я не думала об опасностях, связанных с этими путешествиями, и напрасно.
Однажды на наш корабль напали пираты.
Словно черти из адской табакерки выпрыгнули они на палубу. Я, видимо, была слишком слаба, чтобы воспринимать ужасное происходящее как реальность.
Но вот на сцену театра страшного абсурда вышла новая фигура – пиратский капитан. Когда я увидела его, то поняла, что ничего стоящего в жизни до этого момента вообще не знала.
Вокруг текла кровь, умирали люди, а я думала о том, как странно меняется цвет в его глазах – от зеленовато-голубого