счастливый миг моей жизни.
Стая акул шла следом за кораблём. Акула не дура, но капитан полоснул её ножом. Другие акулы накинулись на неё. Когда он поднялся со мной на борт, я не могла расцепить рук.
Боцман добродушно сказал:
– От страха.
Когда он пришёл в каюту навестить меня, я хотела кинуться ему на шею, но он сделал предупреждающий жест и сказал:
– В следующий раз прыгать не буду.
– Будешь. Признайся, что влюбился! Ты же сам обнимал и целовал меня в воде!
– Сумасбродная девчонка.
Фальшивая примадонна больше не смеётся и не стонет за стеной.
«Я знаю, что ты мой! Я слышу твои мысли! Я обращаюсь к тебе и слышу ответ».
Я не знала, как погасить свою страсть.
Я целовала Жоржа через силу. Он гладил меня по щеке, пытаясь утешить.
Пиратский корабль настигли суда государственной флотилии. Они давно охотились за ним.
Палубу корабля заливал неестественно яркий свет, словно дрались не люди, а их души. В этом слепящем свете не видно было красок, не видно было крови, как при захвате нашего корабля, я не верила в реальность происходящего. Я словно оглохла.
Я не слышала выстрела, когда адмирал государственной флотилии стрелял в тебя.
Я видела, как ты упал, и маленькое солнце вышло из твоей груди, поднялось над тобой, облетело палубу.
И вдруг я почувствовала тебя, твоё тепло, как тогда, в воде. Я видела твоё лицо, сотканное из света. Ты улыбался и говорил:
– Что бы ты делала, если бы было иначе? Всё будет хорошо.
Когда я зарыдала, боцман сказал:
– Это она от счастья. Она его ненавидела.
Другие подтвердили. Капитан скептически хмыкнул.
Один из его офицеров сказал:
– Они были в плену у пиратов. Бог знает, что пережили…
Это был довод. К тому же твоя примадонна стала строить глазки капитану. А что ей ещё оставалось делать?
Я всхлипывала на груди у Жоржа.
«Всё будет хорошо». Так и было. Мой покровитель женился на мне, и я прожила всю жизнь в достатке и всю жизнь помнила и любила тебя.
Тонул в закате красном
Пылающий корвет…
С тех пор прошло всего лишь
Недолгих триста лет.
Висит истлевший парус,
И мачта не скрипит,
А сердце в океане не бьётся,
Но не спит…
Я сидела на белом песке у морской кромки и смотрела на закатный горизонт. Я не обернулась на приближающиеся шаги и на твою фразу. Мне не нужно смотреть, чтобы видеть тебя. Ты плюхнулся на песок, сзади одной рукой обнял меня и протянул на ладони жемчужину. Я положила ладонь сверху, и мы стали катать её между ладонями, глядя на закат.
Я стёрла щекой капли воды с твоего плеча.
Прожив пятьдесят лет, я умерла умиротворенная, уважаемая родными и близкими.
Моё одеревеневшее тело отпустило душу.
Не было никакого удивления – этот день, который клонился к вечеру, продолжался десятки лет, и часть меня всегда была там, с тобой…
Обыкновенный