Высокий мужчина задел его тяжёлым чемоданом, и Виртуоз недовольно поморщился.
– О нет, детка Юна, это только вокзал, – бард потёр ушибленную ногу.
– Вокзал? – переспросила я.
Виртуоз посмотрел на меня строгим помятым взглядом.
– Непросто тебе придётся, если ты даже о вокзалах никогда не слышала, – заключил музыкант. – У вас в Фарелби это называют “транспортным перекрёстком”. Но только вокзал, – ах! – совершенно особенное место. Ты чувствуешь, как здесь витает волнующая атмосфера прощаний и встреч? Как горят души в предвкушении грядущих дорожных приключений? Как бьются сердца в такт колёсам дилижанса, которые непрерывно крутятся, сводя вместе и разлучая навсегда любимых, родственников и друзей?
Рядом упал очередной набитый мешок, взметнув небольшое облачко сухой пыли и шелухи.
– Тут витают воробьи и карманные воришки, лу-лу, – рудвик устало вытер пот со лба и смачно сплюнул.
Барда Виртуоза Мелироанского это никак не смутило, но пробегающие мимо пассажиры брезгливо обошли нас стороной
– О, муза, у меня наклёвывается баллада! Послушай, ты станешь свидетельницей рождения шедевра! – по ладоням стихоплёта снова забегали солнечные струйки, перетекающие на его инструмент.
– Виртуоз, мне пора бы идти в консульство… – попятилась я.
Но бард, игнорируя мои протесты и скептический взгляд пузатого рудвика, продолжавшего разгружать свои мешки, запел:
“Покинь свои холмы, умчавшись в даль чужую,
И юность догорит с последним летним днём.
Ведь Красная Луна тебя теперь целует,
Ведёт сквозь страх и боль своим ночным путём.”
Звучало и правда очень здорово, и я заслушалась. Почему-то сложилось впечатление, что я уже слышала эту мелодию. Было в мотиве что-то близкое мне, задевающее сокровенные мысли. Я завороженно наблюдала за светящимися пальцами барда, увлечённая магией создания баллады. Возле нас остановилась весёлая компания молодых людей и нестройно захлопала в ладоши, пританцовывая.
– Это самые отвратительные стихи, которые я слышал, лу-лу, – снова сплюнул рудвик, чем отпугнул случайных слушателей. – Ваше консульство, девушка, вон там.
Он махнул в сторону самого высокого светлого дома, которое, как почти весь Нуотолинис, возвышалось над морем вдоль берега.
– Спасибо, – поблагодарила я рудвика и двинулась в указанном направлении.
Идти в толпе оказалось не так просто, как может показаться на первый взгляд. Мне приходилось всё время быть настороже, чтобы ни в кого не врезаться, и это здорово нервировало. К тому же, я услышала предупреждение Роллу о карманниках, поэтому свою сумку прижала крепче, обнимая. Красть у меня было особо нечего, но всё же не хотелось давать возможность воришкам это проверить. За мной увязался Виртуоз Мелироанский. Он никак не умолкал.
“Вокзал в лучах горит, как белый отблеск солнца,
Но