привыкли к темноте, я смогла рассмотреть хозяйку глухого голоса. Выглядела Миночка весьма упитанной и всячески довольной жизнью женщиной. В руках она держала крохотную чашечку, исходящую паром, сильно оттопырив толстый мизинчик. Свечные блики играли на золочёной брошке и половинках очков, сквозь которые меня рассматривали крохотные глазки женщины. За спиной у Миночки было два длинных ряда стеллажей со свитками пергамента. В самом конце этого бумажного коридора, у дальней стены, на подставке стояла громадная книга жутковатого вида.
– Процедуру поиска истинного фамильного пергамента уже проходили когда-нибудь? – как и все остальные работники, без приветствия, начала разговор Миночка.
– Не проходила, – призналась я.
– Встаёте за моей спиной и проходите между рядами до стены и обратно, – заученно пояснила женщина. – Увидите свечение – поздравляю, вы нашли свой пергамент.
– А если не увижу? – я привстала на носочки, чтобы получше разглядеть тугие свёртки.
Пожелтевшие свитки разной толщины и ветхости бумажным заборчиком ютились на полках. На каждом была консульская печать в виде весов.
– А если не увидите – значит, не нашли, – фыркнула хранительница архива. – Вообще-то истинный пергамент светится в десяти шагах от хозяина. Так что в ближашей половине стеллажей вашего точно нет.
Должно быть, у Миночки были глаза на затылке, иначе объяснить я её уверенность не могла. Я обошла стол и медленно двинулась между рядов. Истинные фамильные пергаменты стояли в ряд, повёрнутые печатями к проходу. Огромное количество человеческих судеб, которые были просто потеряны. Хозяева так и не пришли за ними – возможно, даже не искали. Многие квертиндцы доживали до глубокой старости и умирали, ни разу не столкнувшись с необходимостью подтвердить свою личность. Я настороженно осматривалась, пытаясь найти свой свиток, но к сожалению, меня не признал ни один. Я дошла до конца стеллажей и повернула обратно.
Миночка развернулась на стуле и смотрела на меня из-под спущенных очков, выжидая. Вдруг один фамильный пергамент изменился. Моё сердце упало в пятки – не может быть! Я подошла к свёртку, который не светился, а казался скорее… просто алым. Как будто раскалённым. Неужели это мой истинный фамильный пергамент? Там наверняка будет информация о моей матери! Я протянула руку и взяла красный свёрток, он оказался и вправду горячим. Свиток вспыхнул прямо у меня в руках и в мгновение рассыпался пеплом, оседающим на светлый пол консульства.
– Нет! – прокричала я, опускаясь на колени.
Я пыталась сгрести пепел. Скорее интуитивно, потому что пергамент был утерян безвозвратно.
– Ну не надо так убиваться, деточка, – ко мне подошла Миночка с веником и совком. – Люди умирают каждый день.
– Но я же всё ещё дышу! – возразила я.
– Конечно, дышишь, а он, – служащая указала на кучку пепла на полу, – уже точно нет. Да примет Девейна его в свои сады. Ну, или её.
– То есть, это был не мой пергамент? – сообразила я.
– Определённо