на приветствие мальчик, еще больше озадаченный тем, что незнакомка знает их имена. – Кто ты и почему Тирси тебя к нам привел?
– Я живу в этом замке. Ваши родители продали его нашей семье спустя полгода после вашего исчезновения. А я очутилась сейчас здесь потому, что пришла именно за вами!
– Откуда нам знать, что ты не врешь? – отозвалась Лия, нахмурив брови. – Бандиты уже не знают, как на нас повлиять! Вдруг ты их очередная сообщница?
– Когда я расскажу вам свою историю, вы мне точно поверите! Я пришла спасти вас двоих, а получается, что спасаться теперь нужно нам троим. Помогите мне для начала распутать руки, пожалуйста.
Крис недоверчиво посмотрел на Стефанию, затем перевел взгляд на сестру. Та кивнула, но сама продолжила сидеть, недоверчиво скрестив руки на груди. После одобрительного жеста сестры мальчик подошел к Стефании и помог ей освободиться от жестких, туго затянутых веревок. Лицо девочки исказилось от боли, когда затекшие руки наконец оказались на свободе. Потерев запястья, она протянула подросткам руку для рукопожатия. В отличие от теплой ладони Криса, рука Лии была холодной как лед. В ее взгляде по-прежнему не было дружелюбия, хотя она уже с большим интересом смотрела на гостью. Ребята изучали Стефанию, но их лица не выражали абсолютно никаких чувств. Когда Стефания взглянула Лии в глаза, она ужаснулась той безучастности и равнодушию, которые прятались в их глубине.
«Действие зеркал, – поняла она, – ее душа стала такой же ледяной, как и ее руки. Прямо как в сказке о Снежной королеве…»
Поздоровавшись, Лия снова села на подушку, уперлась локтями в колени и закрыла глаза ладонями. На вопросительный взгляд Стефи Крис пояснил:
– Это я заставляю ее закрывать глаза. Так она прячет их от зеркал. Кем бы ты ни была, старайся не смотреть в зеркала. Они зомбируют нас. Мы не сразу это поняли, и теперь сестра уже находится под их влиянием. Я как могу стараюсь ей помочь, – пояснил Крис. – Лия, я не думаю, что они могли бы подкинуть к нам, в зеркальную шкатулку, свою сообщницу, – обратился мальчик к сестре. – Думаешь, они бы сознательно обрекли кого-то из своих на верную смерть?
– Не знаю, мне уже все равно, – ответила девочка и заплакала.
– Она часто плачет. Все из-за этих чертовых зеркал.
Стефания с опаской взглянула на поверхность, собранную из листов зеркал разных форм и размеров. В современном понятии это, конечно, были уже вовсе и не зеркала, а их тусклое, ржавое подобие. Отражения были слабыми и размытыми. Мутная туманная пленка мешала уловить хотя бы общие их черты.
Девочка усмехнулась, пытаясь разглядеть себя в зеркале. Уж слишком она сейчас была похожа на привидение! Но через минуту ей стало не до шуток. Она ощутила, что ее взгляд все больше и больше вязнет в мутной зеркальной бесконечности. Стефания чувствовала, словно из желтых размытых глубин зеркала в мозг, через глаза, проникла темная нить и по ней в зеркальную неизвестность стали утекать ее жизненные силы.
– Не