значит и потворствовать никому не станет. Разрешит всё честно, по справедливости. За работу оплатим что потребует.
Мужик слушал молча, задумавшись, всё время поглаживая бороду. Затем повернулся в сторону и громким басом рявкнул в пустоту двора, так что Асаргад аж вздрогнул от его низкого ора:
– Велимир, Премысл! Коней путников в стойло. Распрячь, почистить, накормить досыта. Да живо мне, оболтусы, – и обернувшись к путникам, уже вполне гостеприимно добавил, – а вы, гости дорогие, пройдите в терем к столу, там и поговорим по вашему делу.
С этими словами развернулся и пошёл к входной широкой лестнице. Друзья последовали за ним. Только Уйбар идя последним постоянно оглядывался в том направлении, куда крикнул хозяин терема в надежде узреть там своего сопливого обидчика.
И узрел. Две белобрысые головы высунулись из узкого прохода, уходящего куда-то вниз под дом, видно в здешние подвалы, и две пары глаз злобно зыркали на ордынца словно загнанные крысята, но полностью из щели вылезать не спешили, побаивались. Уйбар остановился, улыбнулся и поманил их пальчиком, но в ответ лишь получил высунутый язык. На что резко сменил выражение лица, состроив злобную рожу и погрозив доморощенной шантрапе кулаком двинулся вслед за остальными сотоварищами.
Ловить и тем более наказывать наглеца он бы естественно не стал. Не по его это статусу. У пятидесятника и злобы-то особой не осталось на пацана. Так, если только затрещину выписать или щелбан прописать в воспитательных целях или ещё лучше поймать и просто вывесить за штаны на этот забор, чтоб болтался как карась на крючке, а слезть бы не смог без посторонней помощи. Подумал да забыл, так как в это время вошёл внутрь, а там другие думы одолели, потому что всё внутри терема оказалось в диковинку, словно в другой мир попал – сказочный.
Гостей проводили в большую светлую комнату, перегороженную на всю длину массивным дубовым столом. За ним и расселись. Появилась и баба что на них сверху голосила, но теперь она превратилась в женщину средних лет. Волосы уже прибраны в косы до груди, и оказались не седыми, а очень светлыми, как раз как у тех двоих пацанов во дворе. Она вошла с большим глиняным котлом в руках, прихваченным расшитыми полотенцами и выставив угощение на стол кинулась обратно.
Пока хозяйка носилась туда-сюда, выставляя еду с выпивкой на стол и таская посуду с орудиями обеденного труда, все сидели молча, не предпринимая каких-либо действий с поползновеньями. Ибо степенно ждали начала трапезы, всё время поглядывая на хозяина. А тот сидел сам в себе будто один одинёшенек и никого рядом нет. Наконец после очередного исчезновения бабы в боковом проходе мужик поднялся с места и разлив по чашам золотистую жидкость и не присаживаясь взял одну, представляясь заезжим гостям:
– Будем знакомы. Меня зовут Ратимир.
После чего не дожидаясь гостей залпом осушил чашу и твёрдо, будто вколачивая, поставил на стол опустошённую посудину. Все представились по очереди, выпили. Пойло оказалось сладкое, но пьяное.
Посуда на столе имелась