по изгибам распростёртого на топчане обнажённого тела.
Да уж – он-то думал, что после той бабищи вряд ли так скоро найдётся кто-то, кто сможет заставить снова прийти в себя его мужское начало.
С такими-то грудью, ляжками и бёдрами – и запах не помеха!
Ух, ты – а у неё, оказывается, острые уши – как и у тех угринок! И как он сразу не обратил внимания?
Вид этих ушей напомнил Олегу о главной цели его прихода сюда.
– Там это… – начал он.
И вкратце рассказал полянице о последних событиях, поделившись заодно своими сомнениями по этому поводу.
Почему он выбрал для этого именно Раду?
В первую очередь, потому что она была сейчас единственной трезвой во всей его дружине.
А во вторую… он не терял надежды снова с ней сблизиться.
А как это ещё можно сделать, если не с помощью доверительных разговоров?
Юношу воительница выслушала, не прерывая своего занятия.
Прежде чем ответить, пожевала губами.
– Что тут скажешь? К Можаю надо идти! Хотя веры этому Жадооку…
Да уж, посоветовала. А то он сам не знает!
Разговор прервало появление нового гостя.
Хлопнула дверь и в проходе возник Огура.
Ну, хоть не Жадоок.
– Эй, Рада! – жизнерадостно заорал вой – Хорош киснуть! Там Можай на почестен пир опять зовёт!
Гридень ввалился в светлицу, наполнив её ароматом ядрёного перегара.
– О-о, и княжич тут! – обрадовался он – Скажи ей – пусть тоже идёт! Ничего с Безымянкой за это время не случиться!
– Опять пир? – сварливо проворчала в ответ поляница – Да сколько можно уже? Что ни день – то пир! Когда вдоволь нахлебаетесь? Кому-то, кажется, надо было в Гостов-град ехать?
Это уже камень в мою ограду – догадался Олег.
– Да ты что?! – возмутился Огура – Сегодня пропускать никак нельзя! Можай расстарался – достал два бочонка настоящего малинового мёда! Того самого! Вятского! Говорят, ради нас их у лесовиков за бешеные пенязи сторговал! Но ведь и дело большое сделали – как не отпраздновать?!
Рада состроила недовольную гримасу.
Однако когда она отошла, чтобы сполоснуть руки в большой бадье с водой, на её лице стало заметно раздумье.
Следовало её подтолкнуть.
Хотя, стоит ли? Он ведь и сам уже устал от всего этого! И, вроде бы даже решил сам для себя пока закончить с возлияниями!
Но малиновый мёд… Юноша о нём столько слышал. А вот попробовать пока не доводилось. Брат Роман привозил в Черноград несколько бочонков, взятых в качестве трофеев, но до возвращения младшего Святославича ни один из них, естественно, не дожил. Всё выхлебали.
– Это будет последний пир! – решительно заявил княжич. – Но пусть он уж будет! А завтра начнём собираться в путь!
Поляница вытерла руки вышитой ширинкой.
Кажется, в её глазах мелькнуло согласие. Вот и славно!
А на пиру можно и с Можаем поговорить. Если и вправду в чём-то